Русская литература XVIII века. Петровская эпоха. Феофан Прокопович. Учебное пособие

«Разговор гражданина с селянином да певцем или дьячком церковным» и «Разговор тектона, си есть древодела, с купцем» Феофана Прокоповича обнаруживают определённое родство с народной сатирой, с театром балагана: введение сниженной лексики, грубоватой шутки, сцен-перебранок. Комический эффект, достигаемый этими средствами, генетически восходит к народной комике.

Феофан Прокопович, таким образом, как бы дал направление всей политике предклассицизма в отношении фольклора: он не отвергал решительно устного народного творчества, но при этом некоторое предубеждение учёного монаха к творчеству народных масс было. В самом раннем произведении Феофана Прокоповича – трагедокомедии «Владимир» – прорывается вопреки этому фольклорная стихия, русская народная смеховая культура.

* * *

Вопрос об отношений русской культуры нового времени к культуре Древней Руси поставил академик Д. С. Лихачёв, видя его решение прежде всего в том, «как памятники культуры Древней Руси конкретно отражались в новой русской культуре»[264].

Трагедокомедия «Владимир» – интересный пример влияния древнерусской литературы на художника нового времени.

Литература Древней Руси сыграла существенную роль в творчестве Феофана Прокоповича[265]. Он прекрасно знал конфессиональную и светскую предшествующую литературу. Петровские реформы обусловили значительные изменения в общественном сознании: передовые представители русского общества всё чаще стали обращаться к отечественной и «иноземной» истории. С накоплением исторических знаний и их осмыслением становилось всё более глубоким постижение настоящего. Сподвижники Петра понимали значимость преобразований, важность дел Петровых[266]. Естественно встала задача сопоставления, разыскания аналогий в отечественной истории. Логически закономерной в русской общественной мысли оказалась аналогия Владимир I – Петр I.

В разработке образа киевского князя-первокрестителя, весьма популярного на Руси, имелась в древнерусской литературе определённая традиция. В летописях, проповедях, поучениях, житийной литературе очень часто русские авторы обращались к образу Владимира, к эпохе крещения Руси.

Аллюзионное прочтение пьесы Феофана Прокоповича опиралось на уходящую в глубь веков, ставшую литературным трафаретом схему – сопоставление правящего государя с Владимиром. Восходит данная традиция к «Слову о законе и благодати», замечательному памятнику торжественного ораторского искусства первой половины XI в. Академик И. Н. Жданов установил, что сопоставление в «Слове о законе и благодати» Владимира Святославича с Константином Великим и тут же Владимира с Ярославом, современником автора, становится своеобразной формулой, которую активно эксплуатировали многочисленные позднейшие писатели. «Сопоставление Ярослава и Владимира, – пишет И. Н. Жданов, – основывалось на создании внутреннего единства между деятельностью одного и другого… Деятельность Ярослава только довершала то, основание чего положено было ещё Владимиром»[267]. Данная формула (и шире – всё «Слово о законе и благодати») стала образцом для подражания: в Ипатьевской летописи, в Палее, «Истории о Казанском царстве», в «Просветителе» И. Волоцкого, в многочисленных житиях о Владимире и других произведениях древнерусской литературы разнообразно использовался памятник, многие места которого со временем стали шаблонами[268].

В старопечатных предисловиях и послесловиях характернейшим структурным элементом является упоминание о предках, сопоставление деяний правящего государя с его предшественниками, «Особенно часто при этом, – пишет А. С. Елеонская, – упоминается киевский князь Владимир, выступающий то как духовный, то как кровный предок нынешних царей»[269]. Авторы предисловий и послесловий «Апостола», «Евангелия», «Трефологиона», «Триоди цветной» и многих других старопечатных изданий XVI–XVII вв. часто обращались к имени Владимира Святославича при сопоставлении прошлого с настоящим: так был велик авторитет этого князя у древнерусских людей[270]. Таким образом, на протяжении всего своего развития древнерусская литература поддерживала культ Владимира I, что стало традицией государственного значения, выполнением своеобразного идеологического заказа.

Феофан Прокопович, тонкий художник и знаток литературы Древней Руси, при выборе темы для своего первого творения и при разработке образа главного героя учитывал имеющуюся традицию, хотя привнёс в пьесу и немало новаторского.