Русская мода. Фейк! Фейк! Фейк!

Так, после одного из своих фееричных появлений в неком частном закрытом клубе для бизнесменов – я понятия не имел, где он раздобыл членские карточки – Алеша договорился о поставке наших сумочек куда-то в отдаленные районы Чукотки. Причем, речь шла о партии такого размера, что у меня глаза полезли на лоб. «Зачем столько «Луи Вьюиттона» в этих мертвых краях? – спросил я. – Они, что, собираются обшивать свои чумы логотипами из фирменной ткани?». «Дружище, – приобнял он меня, дыхнув мне в лицо парами коньяка. – Чукотка – это золотой край в буквальном смысле. Самые мощные чуваки сегодня засели именно в этих краях – чтобы быть поближе к приискам и рудникам и поглубже запустить в них свои руки. И, представь себе, у каждого из этих влиятельных мужчин, есть многочисленная родня – жены, тетушки, дочери, падчерицы, племянницы и прочие. И вот все эти несчастные женщины сидят вместе со своими мужчинами в этом замерзшем краю и мечтают о красивом мире, где балом правят мода и красота, и где нет чукчей, и проклятой круглогодичной зимы. У них есть много денег, у этих тетушек, и они готовы тратить их – вопрос только, на что? Что можно купить в этих забытых богом краях? И тогда они начинают совершать немыслимые эксцентричные покупки, заказывают себе через интернет разный старинный хлам и все такое, строят себе настоящие замки и прочесывают интернет в поисках бесполезных новых вещей. И теперь, ты только вообрази, в разгар этого потребительского безумия к ним приходит наш железнодорожный состав – я не побоюсь этого слова, целый состав – груженый сумочками «Луи Вьюиттон» из, якобы, самой последней коллекции! Знаешь, что будет происходить дальше? Да, они выкупят все еще до того, как рабочие сумеют выгрузить сумки из вагонов!»

В его словах была определенная доля смысла, да и сама сделка казалась удачной – особенно в свете того, что олигарх, с которым договорился Алеша, выложил нам крупный аванс.

Алеша отметил это, купив пижонский красный «Порше 356» 64-го года. В нем он носился по Москве из одного ресторана в другой – еще быстрее, чем раньше, используя машину как кабриолет до наступления глубокой осени, когда, наконец, даже самые отчаянные красавицы отказались садиться в нее из-за жуткого холода и ветра.

В свою очередь, я тоже зажил неплохо, сняв студию с видом на Кутузовский проспект и пристрастившись курить сигары – только кубинские, только «Коиба» и никаких подделок. Наш прямой канал в «Луи Вьюиттон» работал на полную катушку, сделка с Чукоткой помогла на время забыть о тяготах завтрашнего дня, и я позволил себе расслабиться.

Роман Кортюсон – администратор магазина – проявил себя как форменный гений продаж и одновременно как отъявленный негодяй. Он впаривал наши сумочки своим клиенткам с такой страстью, он уверял их в эксклюзивности и штучности товара с таким напором, что устоять перед ним не мог никто. А если учесть, что богатенькие дамочки – в чьем кругу мы сейчас вращались – нередко покупали сумочки не только себе, но и своим милым очаровательным деткам, то остается только ужасаться, сколько невинных голубоглазых созданий получили в подарок стопроцентный фейк под видом специальной, только для верных покупателей, коллекции «Луи Вьюиттон»… Наверняка, детки наивно радовались этим сумочкам – кружились с ними в своих просторных комнатах, целовали и брали с собой в постель… Короче, Кортюсон был форменным чудовищем. И довольно быстро он сбагрил практически всю партию с неправильным логотипом и потребовал новых поставок.

В мои обязанности входило следить за тем, чтобы конвейер не останавливался. Я нанял человека, который постоянно был на фабрике, контролировал работу швей, выплачивал им авансы и следил за тем, чтобы не воровали со склада – так что моего присутствия на месте почти не требовалось. Фабрика – абсолютно нелегальная, не имеющая ни одной лицензии или разрешительного документа на работу, расположенная в разваливающемся здании, где когда-то хранили колхозную спецтехнику – дымила круглосуточно и бесперебойно наводняла мир подделками. Понятное дело, что продолжаться вечно это наваждение не могло.

Неприятности начались, когда в один из дней в город не пришла машина с новой партией свежих сумочек. Мне сообщил об этом Господин Администратор Магазина, по телефону, причем тон его голоса был предельно недовольный.

– Вы заставляете меня ждать, – отрывисто произнес он в трубку (при этом наверняка барабаня толстыми пальцами по крышке стола и нервно переминаясь с ноги на ногу как ребенок, которому очень нужно по-маленькому). – Вы заставляете меня ждать, а я этого очень не люблю. Выясните, что там у вас происходит, и не задерживайте поставки впредь.

После этого он положил трубку.

Некоторое время я ошеломленно смотрел на свой телефон, переваривая услышанное. Наглость Романа Кортюсона оказывалась поразительной. Толстый гомосексуалист, хорошо продав первые партии подделок и получив свои первые откаты, моментально забылся и начал вести себя так, будто это он наш работодатель, а не мы фактически наняли его.