Русская мода. Фейк! Фейк! Фейк!

Пацаны из аппарата губернатора пытались апеллировать, предъявляли эти карты телекамерам и объяснялись. По телевизору, я видел, выступали даже Гузман и Кацман – те два чиновника, с которых началась заварушка. Они попытались донести до народа, что моя маска бородатого активиста на самом деле скрывает корыстный интерес – в виде фабрики, чадящей в двух шагах от лагеря протестующих. Но кто были они и кто был я? Хорошо побритые лицемерные рожи в дорогих костюмах мочат компроматом святое дело с бородатым чудиком во главе – вот что видел зритель. Он кое-что слышал про Иисуса. Тот тоже был бородат. И тоже стал жертвой таких вот выхолощенных высокомерных персон. Зритель не хотел ошибаться как тогда, в далекой древности. Теперь он знал точно: в споре надменных чиновников со странными бородачами, бородачи – за редкими исключениями – выступают на стороне добра.

Гусман и Кацман понимали это. Они честно старались сделать перед камерой дружелюбные и простые лица, чтобы перетянуть симпатии зрителей на себя. Но подвела многолетняя привычка смотреть на все свысока: от натуги они выглядели неубедительно, краснели, проглатывали куски слов – даже ребенок, глядя на них, мог заподозрить неладное. Остальные были не лучше, а оттого карты в их руках – настоящие карты с границами охранных природных зон – смотрелись дешевым подлогом, аргументы казались лживыми, и в целом предпринятая ими контратака захлебнулась в потоке всеобщего гнева и проклятий.

Сообщения на мой твиттер и страницы в социальных сетях сыпались со всех концов мира. Немцы, голландцы, бельгийцы, англичане – я как будто в одночасье сделался пупом земли – все они заверяли меня в своей поддержке. Несколько иностранцев даже появились у нас в лагере и теперь ходили здесь, похожие на диковинных обезьян, одетые в нелепые ушанки и тулупы, полупьяные от постоянного употребления водки – но не пить ее они не могли из-за мороза. «Адского мороза русской зимы», – как они называли его, хотя стоял ноябрь, и зима как таковая еще даже не началась, и только по ночам столбик термометра опускался до минусовых отметок, днями всегда был плюс.

Дела шли прекрасно – так прекрасно, что я даже задумался о смене профессии. Ивент-менеджмент, координация людей, легкая изящная манипуляция – все это явно было мое. А главное это могло принести абсолютно легальную прибыль, не в пример тому, чем я занимаюсь сейчас – примерно так рассуждал я тогда, и бог знает, к чему это могло привести, появись бульдозеры на пару дней позже и дай мне время, чтобы развить эту мысль.

Ну, значит, бульдозеры. Они приехали на рассвете – как фашистские танки, честное слово. Надеялись застать нас врасплох.

Проблема бульдозеров заключается в том, что когда они собираются вместе в количестве больше двух штук – а в нашем случае их было три – то грохот при их приближении слышен за несколько километров. Земля трясется, сонные белки падают с деревьев, птицы снимаются с гнездовий и валят от греха подальше на юг – другими словами, это похоже на приближение апокалипсиса. При всем этом шуме едут бульдозеры крайне медленно – не больше 30 километров в час – так что к тому времени, как они появились на месте, их уже ждала грамотно построенная оборона.

В первый ряд я поставил иностранцев. Если они раздавят хоть одного, решил я, это будет международный скандал, на фоне которого наша фабрика по пошиву фальшивых «Луи Вьюиттон» сможет спокойно поработать еще пару лет. Если они раздавят двух или трех – лучше, чтобы это были выходцы из разных стран – это будет означать для нас спокойный бизнес до самой старости. Продрогшим европейцам я объяснил, что сейчас начнется настоящее веселье: «Настоящее русское веселье и адреналин, парни. То ради чего вы здесь. Держите еще водки!» Кажется, они поверили, потому что, выпив, встали на пути бульдозеров и сцепились руками друг с другом с широкими улыбками на лицах. «Фак ю!», – хором закричали они приближающимся механическим чудовищам. А я добавил в мегафон, специально раздобытый к этому торжественному дню: «Оккупанты, убирайтесь прочь!» – и толпа за моей спиной радостно заулюлюкала.

Водители бульдозеров опешили и заглушили моторы. Следом за ними замерла кавалькада механизированных средств всех размеров и мастей.

«Мы не отдадим лес!», – закричал я в мегафон. А иностранцы поддакнули, снова хором: «Фак ю!»

Водителям бульдозеров требовалось подумать. Они сделали озабоченные лица и полезли за мобильными. Переговорив с неизвестными мне людьми, закурили и стали ждать. Стали ждать и мы.