Русская монархия

Особенностью нашего времени является углубление изначальной порочности выборной системы, придуманной либералами для сокрытия реального механизма власти. Теперь выборы несвободны, и людям вновь морочат головы идеей их "освобождения". То есть, требованием свободной игры эгоизмов и соединением в итогах выборов легкомыслия избирателя и наглости избираемого. Пустые хлопоты по этому поводу, если они будут иметь успех, не изменят главного: "По теории, избранный должен быть излюбленным человеком большинства, а на самом деле избирается излюбленник меньшинства, иногда очень скудного, только это меньшинство представляет организованную силу, тогда как большинство, как песок, ничем не связано, и потому бессильно перед кружком или партией. Выбор должен бы падать на разумного и способного, а в действительности падает на того, кто нахальнее суется вперед". "По теории парламентаризма, должно господствовать разумное большинство; на практике господствуют пять-шесть предводителей партии; они, сменяясь, овладевают властью. По теории, убеждение утверждается ясными доводами во время парламентских дебатов; на практике – оно не зависит нисколько от дебатов, но направляется волею предводителей и соображениями личного интереса. По теории, народные представители имеют в виду единственно народное благо; на практике – они, под предлогом народного блага, и на счет его, имеют в виду преимущественно личное благо свое и друзей своих. По теории – они должны быть из лучших, излюбленных граждан; на практике – это наиболее честолюбивые и нахальные граждане. По теории – избиратель подает голос за своего кандидата потому, что знает его и доверяет ему; на практике – избиратель дает голос за человека, которого по большей части совсем не знает, но о котором натвержено ему речами и криками заинтересованной партии. По теории – делами в парламенте управляют и двигают – опытный разум и бескорыстное чувство; на практике – главные движущие силы здесь – решительная воля, эгоизм и красноречие".

Мы видим, что ложь накладывается на ложь, и разумное устройство общественных дел, государственного управления, преследования национальных интересов почти невозможно. Все это, если и происходит, то вопреки сложившимся ложным убеждениям и самой системе властвования, которая принципиально не совместима с какими-либо перспективами существования России.

В истории человечества есть самый масштабный и изученный вдоль и поперек пример – история Древнего Рима: крах монархии Тарквиниев в легендарные времена, республиканский период и смена республики монархией – правлением императоров. Точно так же, как и история Рима, изолгана и наша, русская история. Либеральные историки рассказывают нам о разного рода гнусностях, скрывая причину тысячелетнего существования великих империй и их мироустроительную миссию. За частными "фактами" придворных сплетен и описаниями буйства черни скрывается благотворное действия принципа образования верховной власти, соединенного не с волей народа, а с божественной волей. Роль хозяина земли исходит не от толпы, не от частных эгоизмов и впечатлительных масс избирателей, а от Бога, завещавшего судьбу этой земли и этого народа монарху и кругу его сподвижников.

Победоносцев писал: "Энтузиасты демократии уверяют себя, что народ может проявлять свою волю в делах государственных: это пустая теория, – на деле же мы видим, что народное собрание способно только принимать – по увлечению – мнение, выраженное одним человеком или некоторым числом людей; например, мнение известного предводителя партии, известного местного деятеля, или организованной ассоциации, или, наконец, – безразличное мнение того или другого влиятельного органа печати. Таким образом, процедура решения превращается в игру, совершающуюся на громадной арене множества голов и голосов; чем их более принимается в счет, тем более эта игра запутывается, тем более зависит от случайных и беспорядочных побуждений".

Игра в парламентаризм, в избирательную систему либерального толка, в президентскую республику запуталась окончательно. И чтобы распутать клубки противоречий, необходимо на повестку дня поставить вопрос об учредительных мероприятиях, восстанавливающих русскую государственную традицию, давшую России мощнейший импульс развития и определившую ее место среди великих держав. В этой традиции есть верховная власть, сопряженная с династическим принципом наследования, власть ведущего слоя (диктаторская в периоды войн и чрезвычайных ситуаций), местная и сословная (сегодня социально-профессиональная) форма самоуправления. Из нынешнего законодательства, из ельцинской Конституции (принятие которой на референдуме не состоялось) все это не вытекает. Но все это может быть через переходные формы утверждено Земским Собором, состав которого определяется не выбором, а отбором – через ступенчатое выдвижение наиболее достойных лиц, без разделения голосов, соборным мнением.