Русская наследница

Она пробегала пальцами по выпуклому рисунку его свитера, и пальцам становилось горячо до боли. Кате начинало казаться, что она сгорит сегодня. От этой мысли становилось жутко и приятно одновременно. Его сдержанное напряжение и пугало, и притягивало — она чувствовала, как по его мышцам легкой судорогой пробегает дрожь, как пульсирует кровь на виске под ее губами, а горячее дыхание обжигает ей шею. Даже когда на ней не осталось ни нитки, ей по-прежнему было жарко от близости его тела. Она подчинялась его рукам, как глина подчиняется рукам скульптора, и с замиранием сердца ждала — что же из нее такое вылепят. Она уже скоро перестала понимать, где кончается она, где начинается он. Себя она прослеживала по токам, возникающим из-под его губ, усов, пальцев. Шелковистое касание усов доводило ее до потери реальности — ей казалось, что от остроты ощущений она теряет сознание, то проваливаясь в сладкие глубины чувственного экстаза, то выныривая на поверхность для новых, еще не изведанных ощущений. Когда Шатров уже не мог больше сдерживать себя и они соединились в одно движущееся в едином ритме раскаленное тело. Катя почувствовала собственную силу, словно выпила из Марата часть его неистовой энергии. Потом они долго лежали на ковре и смотрели друг на друга — изучая. Привыкая к тому новому ощущению, которое наполняло обоих.

Каждый боялся первым спугнуть ту фантастическую атмосферу пещерной первобытности, которую создавали огонь, запах хвои и березы, шершавая жесткость ковра.

Шатров дотянулся и стащил с кресла покрывало. Завернулся в него как в тогу. Катя набросила на плечи его рубашку.

— Вот теперь я, пожалуй, съем чего-нибудь! — провозгласила она, и пир начался. Они жевали бутерброды, запивая шампанским, как лимонадом, рассказывали друг другу истории из босоногого детства, смеялись по малейшему поводу.

Вдруг Катя притихла и застыла в позе суслика. Принюхалась.

— Что-то горит…

— Утка! — закричал Шатров и рванул прочь из гостиной. Катя помчалась следом.

Кухня была полна дыма. Пока Шатров возился с духовкой, Катя открыла форточку.

— В черной-черной комнате… В черной-черной духовке… лежит черная-черная утка… — чревовещательным голосом доложил Марат.

— Ты хотел приготовить утку… как в прошлый раз? — Голос Кати был полон сожаления.

— Вот именно. Все как в прошлый раз — ты, я и утка.

— А ружье?

— За ружьем можно сбегать. Вот только той испуганной девчонки нет. А есть потрясающая женщина.

В следующее мгновение она оказалась у него на руках. Они поднимались по лестнице — внизу осталась гостиная с раскиданными по полу вещами, кухня, полная дыма. Марат принес свою ношу в спальню и положил на покрывало. Катя закрыла глаза и лежала не шевелясь. И все же когда усы мягкой кисточкой прошлись по ее ноге и она ощутила поцелуй где-то в области коленки — не выдержала и издала звук, напоминающий мычание. Усы поехали выше, оставляя на своем пути сплошные поцелуи. Катя не выдержала — вскочила, вцепилась ногтями в спину Марата.

— Послушай… где ты взял такие усы?

— Нравится?

Катя медленно кивнула, наблюдая веселые искорки в его глазах.

— Ну вот, — промурлыкал он. — А ты: Америка, Америка… Мы и сами с усами!

Глава 19

В восемь часов утра Катя стояла у окна своей комнаты в общежитии и ждала Шатрова. Он обещал вместе с ней поехать за мальчиком. Минуты шли, а Шатров не появлялся. Катя внутренне вздрагивала, как только какая-нибудь темная машина въезжала во двор. К половине девятого она чувствовала себя оголенным электрическим проводом. Все сомнения поднялись в душе и устроили настоящую оргию. Возможно, Шатров переоценил свои возможности, и у него ничего не вышло. Он не всесилен. Возможно, заведующая лечебным центром тоже обратилась к влиятельному лицу. А вдруг она уже отдала ее мальчика на усыновление какому-нибудь иностранцу?!

Катя выбежала в коридор и метнулась к телефону. В офисе не брали трубку. Домашний телефон тоже молчал. Катя оделась и выбежала на улицу. Она не знала, что будет делать, но сидеть и ждать больше не могла. Ей быстро удалось поймать такси, и на вопрос водителя, куда ехать, назвала адрес Шатрова, хотя собиралась отправиться прямиком в лечебный центр. Ехали быстро, но Кате показалось — прошла целая вечность, прежде чем она оказалась на лестничной площадке в доме Марата. Ей открыла его дочка. Девочка посторонилась, пропуская ее в прихожую, и по-хозяйски предложила раздеться.

— Папа поехал за вами, — спокойно сообщила она и добавила: — А вам нужно было спокойно ждать. Если папа обещал, он обязательно сделает.

И девочка достала из шкафчика две пары тапочек — свои, маленькие, и большие — отцовы. Затем она в раздумье уставилась на эти тапочки, выбирая, какую же пару лучше предложить гостье. Невозмутимость девочки подействовала на Катю благотворно. Оптимизм постепенно возвращался. Она засунула ноги в большие шлепанцы Марата и тут же удивилась, как минуту назад могла сомневаться в незыблемости мира, открытого ей Шатровым.

— Хотите чаю? — Мелодичный голос девочки совершенно ее успокоил.