«Русская освободительная армия» против Сталина

Во-вторых, Тишков открыто вступает в противоречие с самим собой, т. к. он одновременно вынужден признать, что «предатель» Власов с момента своего пленения в 1942 г. постоянно настаивал перед немцами на создании политического центра как необходимой предпосылки для своего участия в борьбе против большевизма [876]. Как он пишет, Власов после создания КОНР фактически перестал быть простой марионеткой немцев. Предательство отныне как бы поднялось на более высокую ступень. Германское правительство, утверждал Тишков, признало теперь Власова «вождем Русского освободительного движения», уступило КОНР определенные права, а также заключило с ним политические и военные соглашения. В этой связи как Тишков, так и Титов ссылаются на финансовое соглашение от 18 января 1945 г., которым рейх выразил свое согласие предоставить в распоряжение КОНР все денежные средства, необходимые ему для своей политической деятельности и для формирования армии, в форме кредита с обязательством его погашения [877]. Это основополагающее соглашение, которое было заключено между «Правительством Великогермании», представленным статс-секретарем Министерства иностранных дел, бароном Штеенграхтом фон Мойландом, и «Председателем Комитета освобождения народов России, генерал-лейтенантом А.А. Власовым», в торжественной обстановке и в присутствии высокопоставленных представителей: с германской стороны участвовал шеф протокола, посланник фон Дёрнберг, посланник фон Типпельскирх, советник посольства Хильгер, тайный советник Танненберг, а также статс-секретарь Министерства финансов рейха Рейнгардт, с русской стороны – уполномоченный КОНР при Министерстве иностранных дел Жеребков, начальник финансового управления КОНР профессор Андреев и его заместитель фон Шлиппе, а также начальник Главного организационного управления КОНР генерал-майор Малышкин, – означало в действительности не что иное, как международно-правовое признание Комитета освобождения Германией. Поэтому и Тишков с Титовым вынуждены говорить о «независимости» КОНР, хоть они тут же вновь характеризуют ее исключительно как чистую фикцию [878]. Точно так же из рассуждений обоих авторов вытекает, что РОА должна была иметь, по меньшей мере де-юре, статус независимой вооруженной силы. Ведь по ходу их собственной аргументации подчеркивается тот факт, что РОА – в известной степени, в качестве атрибута своей самостоятельности – располагала собственным правосудием и к тому же собственными органами безопасности и контрразведки, отделенными от «гестапо». Кроме того, Тишков придает значение констатации того факта, что Власов, как признанный вождь Русского освободительного движения, был и главнокомандующим вооруженными силами и в этом качестве – высшим судьей офицеров и солдат РОА.

Противоречивое изображение Комитета освобождения народов России в советской историографии вызывает необходимость еще раз очертить его подлинные контуры, его форму и функции. Ведь только квазиправительственный характер этого органа позволяет понять, почему германское Министерство иностранных дел (кстати, в соответствии с изначальными представлениями Гитлера) рассматривало соглашение с генералом Власовым как «внешнеполитический акт» [879]. Власовское движение, как писал д-р Бухардт, «развивалось без немцев и даже против них», «его собственный политический вес» постоянно нарастал «на основе собственной динамики», пока оно не стало представлять собой в германской сфере влияния фактически «государство в государстве» [880]. Руководящим политическим органом был Президиум КОНР под председательством Власова, к которому принадлежали: генерал-майор Трухин, генерал-лейтенант Жиленков, генерал-майор Малышкин, генерал-майор профессор Закутный, генерал-лейтенант Балабин, профессор Богатырчук, профессор Будзилович, профессор Руднев и – в качестве кандидатов – профессора Иванов и Музыченко [881]. Сам Комитет освобождения в составе 50 членов и 12 кандидатов [882] играл практически роль генеральной ассамблеи, тем более что к нему присоединялись и национальные органы отдельных народов России – если они признавали Власова. Конкретно это были: Русский национальный совет, Украинский национальный совет (рада), Белорусский национальный совет (рада), Национальный совет народов Кавказа, Национальный совет народов Туркестана (Туркистан мили малахати), Главное управление казачьих войск и Калмыцкий национальный комитет. Из состава этих национальных органов членами КОНР стали, в частности, Майковский, Гречко, Комар, Демченко, Жук, Хахутов, Сижажев, генерал Крейтер и Балинов, кандидатами – Медведюк и Пугачев [883].

Предпосылкой для начала собственно практической работы явилось создание нескольких высших подразделений, своего рода министерств, и еще нескольких центральных учреждений. К ним принадлежали [884]: