Русская поэзия в 1913 году

Домики с знаком породы,
С видом ее сторожей,
Вас заменили уроды
Грузные в шесть этажей.

(М. Цветаева «Домики старой Москвы»)

С темой города была тесно связана и чрезвычайно волновавшая авторов различных направлений в 1890–1910-е годы тема самоубийства. В книгах 1913 года мы часто находим сниженный, в духе «жестокого романса» вариант ее раскрытия:

Душа младая отлетела,
Но прах лежит еще в цветах,
И смерть на нем запечатлела –
Последний ужас и свой страх!
Рука с рев'oльвером вздрогн'yла…
Раздался выстрел… – смерть в виске!..
Она последний раз вздохнула
Здесь в ужасающей тоске!..

(А. Барсов «Смертный страх» – из книги «Скорбные мотивы»)

Белоснежною рукою
Она перекрестилась
И тут скрылась под волною.
С горя утопилась.

(А. Богатырев «Утопленница» – из книги «Гибель “Титаника” и проч.»)

Шутка была для него роковой.
Вынесть не мог он, – покончил с собой.

(П. Дюваль «Шутка»)

Но встречается этот мотив и в бытовых городских зарисовках, а один раз (в первом из нижеследующих примеров) – в обличительном обращении к нижним офицерским чинам:

Фельдфебель, взводный, где вы были,
Когда он в муках изнывал?
Вы дух устава позабыли:
Никто в нем сына не видал.

(М. Аксенов «Самоубийство – грех великий…»)

Последний раз привет бросаю,
Прости мой мир угрюмых дум,
Иду туда, куда не знаю –
Сомненье жжет – слепой самум…

(М. Нефедов «Самоубийца»)

И будущее кажется вам пошлым…
Чего же ждать? Но – морфий или выстрел?..

(Игорь Северянин «В березовом Котэдже»)

Тяжела ль была жизнь беспросветная,
как осенняя, мрачная мгла,
иль глубокая грусть безответная
тебе камнем на сердце легла?

(Т. Н-я «На могиле самоубийцы»)

Родители днем отдыхали.
Вдруг начали в доме кричать:
– О, дочь, ваша дочь… – И молчали,
Боялись как бы досказать.
Родители тотчас узнали
В биеньи родимых сердец…
И с криком на двор побежали,
И плакал, как мальчик, отец.
Чужие толпились в прихожей,
Был шепот сочувственный груб.
Вносили, прикрытый рогожей,
Девичий заплаканный труп.

(М. Фарбер «Происшествие»)

Особо отметим «Сборник стихотворений» поэта-самоубийцы И. И. Иванова, изданный стараниями его родственников и друзей[27].

Как сугубо городскую можно рассматривать и большую тему «Торжество технического прогресса», чрезвычайно актуальную для поэтических книг 1913 года. При этом, как водится, одними авторами прогресс восторженно воспевался, другими – с горечью разоблачался. В качестве яркого примера реализации первой позиции приведем несколько отрывков из цикла В. Мазуркевича «Песни прогресса», вошедшего в его книгу «Старые боги»:

Человек, создавший птицу,
Птицей сделавшийся сам,
Обгоняющий орлицу
Быстрым взлетом к небесам!

(«Аэроплан»)

Кто обозначил пределы
Дерзостной мысли людской?
Яркие молнии стрелы
Мечет она за собой.

(«Беспроволочный телеграф»)

Ведь в этом ящике дубовом –
– Моя любовь – твоя душа!

(«Граммофон»)

Вторую позицию проиллюстрируем зачином стихотворения А. Невской «Нижний Новгород (Невеселые думы)»: