Русская поэзия в 1913 году

Футбол, футбол!
Вот первый гол
Взлетает ввысь.
Гордись, гордись
Чьей силы дар
Ноги удар
Опасность отвратил,
Когда от сил
Отстав, он мяч
Опередил и вскачь
По мятой зелени
Его к тени
Противника пустил!
Рукоплесканья.
Похвальные желанья
Первым быть
Их молодая прыть
Высказывает прямо,
И отроки упрямо
Оспаривают шар,
Пока вечерний пар
Их крепких ног
Не скрыл. Итог
Судьею оглашен;
Финала звон…
Так отроки милы,
Когда в пыли
Под зноем
Несутся роем
И мчит, как конь,
Их молодой огонь!
Забыв и «Ять»,
«Колы» и «Пять»,
Восторженно они сияют,
Пред зрителем мелькают
То сине-белым,
То ярко-красным
Одежды цветом…
Тогда приветом
Дальним Рима
Их бега кажется картина…

12 октября 13 г.

(А. Барановский «Футбол, футбол…»)[30]

Если большинство русских поэтов, затрагивавших в 1913 году национальный вопрос, показали себя просвещенными членами общества, суждения тогдашних стихотворцев, касающиеся так называемого «женского вопроса», особой толерантностью не отличались. Мужчины высказывались о женском равноправии с негодованием или – в лучшем случае – в юмористическом, ироническом или же недоуменном тоне:

Женщина будет – инженер,
Женщина будет – землемер,
Мэр, акушер и офицер,
Радуйтесь даже, даже шоффер.

(П. Дюваль «Суффражистка»)

Нелегко смотреть на
     подобное явление,
Когда женщина,
     Стремлением
К равноправию, теряет
     Врожденный
Облик свой, потом
     Хотя бы
Раскаяние, но как помочь?!
     раз потеряно
Уже все. –
     Это ли победа!!
Нет!!.
На Руси надо нечто
     иное, –
Культура должна быть
     своя…

(Г. Колубанский «Скользкий путь»)

Может так когда случаться
И ваканцы находить,
Будет женка отличаться
Адвокатом выходить.
Будет знать бюджет в приходе
И отчеты издавать,
При собраньи и на сходе
Может голос подавать.

(Л. Лундин «Равноправие»)

И о женском идеале
Я хотел затронуть темы,
Как его определяют
Социальные системы,

Пояснив, что в женском сердце

Не должно быть вовсе места
Пошлым радостям алькова
И куриного насеста…

(А. Черемнов «Весенняя история»)

А вот о таком явлении, как проституция, поэты-мужчины, выпустившие свои книги в свет в 1913 году, писали совершенно с разными интонациями.

От чуть ли не одобрения:

Быть верным женщине одной до гроба невозможно,
Красивее минутная любовь.
Любить я не хочу, такое чувство ложно,
А если захочу, – любовь куплю я вновь.

(В. Гиляровский «Я не хочу, чтоб женщина меня

любила…»)

До праведного негодования (особенно при этом досталось главному петербургскому проспекту):

Здесь отравою разврата –
Развращают сестры брата,
Мать выводит дочь.
Здесь, на Невском каждодневно
Жизнь кипит отравой гневно, –
Смерть несет ей ночь…

(И. Радецкий «Невский»)

Разодета как царица
В драгоценные меха, –
Вот она, столицы львица,
Дочь позора и греха.

(В. Терновский «Ночью на Невском» –

из «Книги настроений»)

Очень часто эта тема эксплуатировалась бульварными виршеплетами в духе все того же «жестокого романса»:

Я проститутка –
Дитя я горя:
Отец мой – голод,
А мать – нужда.
С неправдой жизни
Недолго споря,
Я долго билась
В тисках труда.

(В. Винкерт «Проститутка»)