Русская поэзия XIX века. Том 2

Действительный статский советник Курдюк,
Дородный, румяный, как солнечный круг,
Обедов хороших знаток и ценитель
И пола прекрасного страстный любитель,
Позавтракав плотно в трактире «Москва»
И шубу медвежью надевши, едва
На улицу вышел, как скрыть удивленья
Не мог. Никогда он такого движенья
Не видел, не помнил таких похорон?
Как тихое море, с различных сторон
Вокруг колесницы толпа тысяч во сто
Содвинулась как-то торжественно просто…
Отдельными группами шла молодежь
С венками лавровыми,- их не сочтешь,-
И убраны пышно венки были эти.
Смешались мужчины, и дамы, и дети,
Печально у многих потуплен был взор,
За хором одним новый следовал хор,
И весь подвижной погребальный тот клирос
От самой Литейной до Знаменской вырос.

2

Действительный статский советник Курдюк,
Толпой увлеченный, смотреть стал вокруг
На пышный кортеж, на толпу вокруг гроба,
И думал: «Конечно, большая особа
Скончалась, вельможа помре, крупный чин,
А иначе не было б вовсе причин
В столице его хоронить так парадно…
Однако… однако тут что-то неладно,-
Курдюк с беспокойством раздумывать стал.-
Я сам в крупном чине, я сам генерал,
Различных особ хоронил я немало
И знаю, что так на Руси генерала
Нельзя, невозможно никак погребать.
Во-первых, регалий нигде не видать,
А их для парада,- они не игрушки,-
Всегда до кладбища несут на подушке;
Затем нет мундиров, чиновных фигур;
Толпа либеральна на вид чересчур,
И слишком уж много в ней «длинноволосых»:
Сюда пять-шесть тысяч, не меньше, сошлось их…
Притом полицейских не видно почти,
Хотя образцовый порядок в пути
Народ соблюдает… Теряюсь в догадках!
Приходится век доживать при порядках
Таких, что идет кругом вся голова.
Бывало, два-три человека едва
Сойдутся случайно,- глядь, бог весть откуда
Является чин полицейский, как чудо,
А нынче посмотришь… Однако кого б
Спросить; в Лавру, что ли, несут этот гроб?
И кто был покойник: почтенье внушая
Такое, он, верно, особа большая…»

3