Прими, товарищ добрый мой,Души мечтающей признанья;С тобой связал я жребий свой,Мои — и радость и страданья.Друг! все мое найдешь здесь ты:И к миру лучшему стремленья,О небе сладкие мечтыИ на земле — разуверенья.
Старый дом, старый друг, посетил яНаконец в запустенье тебя,И былое опять воскресил я,И печально смотрел на тебя.Двор лежал предо мной неметеный,Да колодец валился гнилой,И в саду не шумел лист зеленый —Желтый тлел он на почве сырой.Дом стоял обветшалый уныло,Штукатурка обилась кругом.Туча серая сверху ходилаИ все плакала, глядя на дом.Я вошел. Те же комнаты были;Здесь ворчал недовольный старик;Мы беседы его не любили,Нас страшил его черствый язык.Вот и комнатка: с другом, бывало,Здесь мы жили умом и душой;Много дум золотых возникалоВ этой комнатке прежней порой.В нее звездочка тихо светила,В ней остались слова на стенах;Их в то время рука начертила,Когда юность кипела в душах.В этой комнатке счастье былое,Дружба светлая выросла там…А теперь запустенье глухое,Паутины висят по углам.И мне страшно вдруг стало.Дрожал я, На кладбище я будто стоял,И родных мертвецов вызывал я,Но из мертвых никто не восстал.
1839
Деревенский сторож
Ночь темна, на небе тучи,Белый снег кругом,И разлит мороз трескучийВ воздухе ночном.Вдоль по улице широкойИзбы мужиков.Ходит сторож одинокой,Слышен скрип шагов.Зябнет сторож; вьюга смелоЗлится вкруг него,На морозе побелелаБорода его.Скучно! радость изменила,Скучно одному;Песнь его звучит унылоСквозь метель и тьму.Ходит он в ночи безлунной,Бела утра ждетИ в края доски чугуннойС тайной грустью бьет,И, качаясь, завываетЗвонкая доска…Пуще сердце замирает,Тяжелей тоска!
1840
«Там на улице холодом веет…»
Там на улице холодом веет,Завывает метель под окном;Еще ночь над землей тяготеет,И все спит безмятежно кругом.Я один до рассвета проснулсяИ безмолвно камин затопил,И трескучий огонь встрепенулсяИ блуждающий отблеск разлил.Тяжело мне и грустно мне стало,И невольно на память пришло,Как мне в детские годы бывалоУ камина тепло и светло.