Русская революция. Ленин и Людендорф (1905–1917)

Численная слабость германской армии по сравнению с растущими армиями стран Антанты неотступно тревожила оперативный отдел во времена Людендорфа (и как сотрудника, и как начальника) при обдумывании превентивного удара. Когда Людендорфа лишили надежды на новые армейские корпуса, ему пришлось искать другие средства, чтобы «компенсировать отставание». Оглядываясь назад в 1926 г., он утверждал, что нашел их: якобы они заключались в продуманных операциях, которые «умножают небольшие силы благодаря их подвижности» и позволяют атаковать по очереди с разных сторон в одном направлении, нанося удары в слабые места противника. В качестве «классического примера» компенсации численного отставания собственных войск он привел тогда свои военные действия на востоке с 23 августа 1914 г., когда ему удалось с одними и теми же войсками, быстро их перегруппировывая, нанести решающие поражения русским войскам в Восточной Пруссии, Литве и на юге Польши, «остановить общее русское наступление и сорвать русский план наступления».

Это заявление можно считать верным в лучшем случае по отношению к действиям в Восточной Пруссии, где хорошо развитая немецкая железнодорожная сеть и надежная немецкая техническая и коммуникационная инфраструктура позволяли такие быстрые перегруппировки и переброски войск и техники. Уже в соседних районах Литвы и Польши подобный метод не работал и совсем не годился для применения на более отдаленных неприятельских территориях. Там нужно было искать и привлекать другие «средства» сглаживания численного неравенства. Одно из них — использование местных агентов и вспомогательных сил, вербовавшихся и обучавшихся генеральными штабами центральных держав с 1905–1906 гг. Как показывает изучение военного сотрудничества с такими силами в ходе упомянутых Людендорфом кампаний, утверждение насчет успехов благодаря подвижности и маневренности представляло собой по большей части мистификацию для прикрытия выгоды, извлекавшейся командующими Гинденбургом и Людендорфом из услуг русских коллаборационистов. Эту возможность создала для них работа разведслужб с иностранными агентами из всех слоев населения, которой добился Мольтке и которую Людендорф целенаправленно расширял и форсировал.

9 ноября 1908 г. он потребовал от начальника секции IIIb Брозе «сообщить, как у нас мыслится организация разведывательной службы в случае войны и какое применение должны найти наши офицеры разведки при мобилизации». Ф. Гемпп по поводу подключения Людендорфа к подготовке разведки к войне заметил: «С какой секретностью и осторожностью подходят к этим вопросам, видно из того… что подполковник Брозе дает начальнику 2-го отдела сведения об организации только устно, при докладе обер-квартирмейстеру I»[281]. На основании этого устного доклада Людендорф велел секции IIIb составить письменную схему ее функционирования, и в частности действий офицеров разведки, в ходе мобилизации, каковую лично переработал и в феврале 1909 г. представил начальнику Генштаба в виде инструкции «Секретная разведывательная служба во время войны». В инструкции Людендорф предсказывал войну через пять с лишним лет и в характерной для него кадетской манере[282] пояснял, что в момент мобилизации начальнику секции IIIb с одним делопроизводителем следует сидеть в ставке Высшего командования, направив по одному офицеру Генштаба в восточную и западную армии, а остальным офицерам секции — оставаться в Берлине; офицеры разведки должны находиться в боевой готовности на прежних местах службы и в ходе развертывания отчитываться одновременно перед секцией IIIb и своим верховным командованием. После создания штабов армий приписанным к ним офицерам разведки надлежит отчитываться перед ними и секцией IIIb, а прочим оставаться в прямом подчинении у ставки ВК (секции IIIb). Всех офицеров разведки необходимо в 1-й день мобилизации обеспечить грузовиками.