Русская революция. Ленин и Людендорф (1905–1917)

В рамках этого усиленного сотрудничества возросло значение (главных) разведывательных управлений в Галиции, которые — так же как немецкие разведывательные центры в Восточной Пруссии — поддерживали оживленное тайное трансграничное сообщение с Российской империей. Львовское разведуправление под началом капитана Генштаба фон Ишковского теперь сознательно следовало примеру немцев, привлекая «отдельных людей из польской социалистической партии… причем получило такие хорошие результаты, что в конце 1910 г., преодолев сомнения морального порядка, стало устанавливать связь с конфидентами, которых называла партия… Соседи Австро-Венгрии проявляли гораздо меньше щепетильности в использовании политических партий в своих целях»[290]. Это известное указание Ронге на практику назначения агентов секретных служб партийным руководством, которая — как доказывает случай Свикке — в Германии успешно применялась заметно раньше, чем в Австрии.

Ноябрьский меморандум 1910 г., письменное соглашение о совместном шпионаже в Российской империи с определением главных направлений деятельности сторон, приобрел особое значение, когда в 1910–1912 гг. разведки обоих государств понесли тяжелые потери в своей военной агентуре и вынуждены были заменять «разрушенные сети»[291] разоблаченных или выбывших из игры по другим причинам военных шпионов иным способом. Подготовка к возможной войне сделала методы проникновения немецких агентов в нужные российские военные учреждения грубее, а действия немецких пограничников в Восточной Пруссии, работавших на полковника Николаи, агрессивнее, что вызывало контрмеры с российской стороны. Так, арест российского почтового инспектора Фалька-Кокинса при посещении Восточной Пруссии побудил российские власти задержать на своей территории под Вержболово ответственного за это немецкого пограничного комиссара Дресслера из Эйдткунена — это один из «величайших конфузов германской разведки до 1914 года», ибо, по словам Гемппа, «на самом деле Дресслер, выходя далеко за пределы, поставленные прусскому чиновнику его министерством, уже давно работал на разведывательную службу под началом Николаи» и за свои заслуги был по ходатайству секции IIIb награжден высоким орденом. Своей «прогулкой» через российскую границу он нарушил служебные правила. Его арест в служебной униформе на российской стороне (16 апреля 1912 г.) и предпринятое в России расследование повлекли за собой внешнеполитические последствия, которые пагубно сказались на эффективности усилий секции IIIb в столь важном для нее приграничном секторе. Потеря Дресслера и других немецких агентов и шпионов[292] в 1912 г., согласно Гемппу, «надолго закрыла для разведывательного центра очередной участок возможной работы, дорогу через Эйдткунен».

Наряду с выходом из строя местных агентурных сетей в приграничье, случались неудачи и на самом верху. Так, удаление агента секции IIIb С. Н. Мясоедова из контрразведывательного отделения российского Военного министерства, куда он попал по протекции министра, поставило дальнейшую разведку военных планов России в этот важный период под такую угрозу, что ее руководитель в начале 1912 г. дал указание: «Мы должны теперь, после того как из-за бдительности русских наши лучшие связи уничтожены, искать новые зацепки, чтобы восстановить контакт с высшими штабами».

Должно быть, «зацепки» были найдены в необычайно короткий срок: уже годовой отчет секции IIIb за 1912 г. констатировал, что число вновь завербованных доверенных лиц за истекший год «значительно выросло». Возможно, это объяснялось тесным сотрудничеством с братской австрийской организацией, которая теперь тоже применяла практику подбора агентов руководством той или иной коллаборационистской партии. Находясь под патронажем венского Эвиденцбюро, Ленин мог в январе 1912 г., в связи с проведением нелегальной 6-й (т. н. Пражской) партийной конференции большевиков, предоставить в распоряжение секретных служб центральных держав многообразные связи своих российских товарищей в значимых для военной разведки центрах Российской империи и ее парламентских институтах, включая Думу, — даже назвать, ради углубления сотрудничества, верных людей своей партии в российском Генеральном штабе (см. ниже).