Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

В целом же, предполагалось усилить влияние прихожан на дела прихода. Это влияние могло проводиться через приходское собрание и приходский совет. Право участвовать в приходском собрании предоставлялось всем прихожанам (и мужчинам, и женщинам), достигшим 25-летнего возраста и занесенным в приходскую книгу. Собрание надеялось правом запретить прихожанину участвовать в своих заседаниях, равно как и восстановить его в правах (в случае покаяния и исправления). На собраниях могли рассматриваться любые дела, относящиеся к религиозно-нравственной жизни прихода, его просветительной, благотворительной и хозяйственной деятельности.

Собрание, согласно Положению, избирало членов приходского совета, членов ревизионной комиссии по отчетности и деятельности этого совета. Решения принимались простым большинством голосов. Недовольные принятым решением прихожане могли принести жалобу благочинническому совету. Братства и приходские благотворительные общества, согласно Временному Положению, имели возможность продолжить свою деятельность и при новом строе прихода: новое устанавливалось с максимальной корректностью и бережным отношением к прежним церковным структурам. Приходский совет был исполнительным органом приходского собрания и вел церковноприходские дела. Он состоял из причта, лица, заведующего приходскими учреждениями и прихожан, избранных на три года в числе двенадцати человек. Каждый год одна треть выбывала (первые два года – по жребию, затем – по старшинству избрания). При этом выбывшие могли избираться вновь. Среди членов совета могли быть и мужчины, и женщины.

Важной задачей приходского совета было ограждение прихода от проникновения противорелигиозных и сектантских учений. С этой целью предполагалось избирать специальных «ревнителей веры», организовывать миссионерские кружки. Приходский совет заботился также и о религиозно-нравственном обучении и воспитании юных прихожан. Но этими задачами круг забот приходского совета не ограничивался. Его члены должны были заведовать приходскими капиталами и имуществом прихода, оказывать помощь нуждающимся, предварительно обсуждая «степень нужды» обратившегося за поддержкой лица[1053].

На приход возлагались огромные надежды как на низовую и поэтому самую важную часть церковного управления. Строительство системы церковного управления могло быть успешно только в случае оживления жизни прихода. Временное Положение о православном приходе дает возможность увидеть, как понимали такое оживление те, кто готовил Поместный Собор 1917–1918 гг. Важно, что они не путали соборность с популярными в то время идеями уличной демократии и вседозволенности.

Вопрос о приходе горячо обсуждался и членами Предсоборного Совета. Один из них – А. А. Папков «почти исступленно» отстаивал «самые широкие права прихода как юридического лица, которое должно обладать неограниченным правом заведования имуществом. „Тем самым, – пояснял в своих воспоминаниях митрополит Евлогий (Георгиевский), – права приходского духовенства значительно урезывались. Ему [А. А. Папкову. – С. Ф.] спокойно и сдержанно возражал Н. И. Лазаревский: бесконтрольное хозяйничанье мирян может привести к весьма неожиданным постановлениям – а если они постановят продать Казанский собор под увеселительное заведение, что тогда делать? Папков был вне себя от этой реплики. Несмотря на разногласия при обсуждении вопроса о реформе прихода, – заключал владыка, – соборное начало все же восторжествовало и Предсоборное Присутствие [имеется в виду Предсоборный Совет. – С. Ф.] выработало основные принципы того устава приходской жизни, которым мы ныне и управляемся“[1054]».

Среди реформ, которые должны были укрепить положение Церкви в государстве, предусматривалась и реформа высшего церковного управления, учреждение церковных округов и устройство церковной жизни на территориях окраин бывшей империи (Грузия и Финляндия). Не все эти вопросы разрешили до Поместного Собора, но принципиальные положения Предсоборным Советом и Святейшим Синодом были выработаны. Так, определением Святейшего Синода от 26–28 июня 1917 г. священноначалие Православной Российской Церкви заявило «о желательности установления окружных собраний епископов». Стремясь приблизить время чаемого «установления» и не предрешая вопроса о церковных округах (в надежде на то, что его рассмотрит предстоящий Поместный Собор), члены Святейшего Синода определили: предоставить право шестнадцати преосвященным «для совместного решения назревших вопросов» приглашать епископов расположенных рядом (как правило) епархий.