Русская церковная смута 1921-1931 гг.

Интересны и сами объяснения, которые дают обновленцы этому явлению. В отчете дано несколько таких объяснений. Между прочим, указаны и тревожные политические слухи, экономический кризис, распри в партии (Коммунистической?) и ожидание войны, опасность наказания от новой власти. Нет сомнения, в отдельных случаях каждое из указанных обстоятельств могло иметь значение, однако были и более общие причины отпадений уже церковного характера: в числе епархий, в которых в этом году произошло наибольшее число отпадений, указаны: Иванововознесенская, Казанская, Красноярская, Воронежская, Владимирская, Орловская, Ульяновская и Смоленская. Если ожидание войны в Смоленской могло иметь известное действие, то в Казанской или Красноярской подобные соображения не могли иметь какого-либо значения. В отчете указаны причины и другого характера. Так, отчет свидетельствует, что многие держались обновленчества в ожидании, что собор 1925 года принесет примирение с Патриаршей церковью, и, когда этого не последовало, стали переходить в порядке покаяния. Неменьшее значение имело возвращение из ссылок канонически законных епископов. В отчете указано более 10 епархий, в которых отпало в этом году более, чем по сто приходов, и в пяти случаях имело место возвращение патриарших архиереев. Не менее важным фактором являлось непосредственное воздействие на причт прихожан: составитель отчета горько жалуется на зависимость пастырей от прихожан и приходских советов. Таким образом, церковный народ был движущей силой церковного объединения. Меньшее значение имели отсутствие массовой работы и пропаганды со стороны обновленцев, так как в этом отношении патриархисты имели еще менее возможностей. Наиболее твердые в патриаршем настроении епархии подвергались даже специальным туда нашествиям со стороны обновленцев. Такие агитационные поездки указаны в отчете: в Тверь, Рязань и Ярославль. Из отчета видно, что патриаршие архиереи этих епархий имеют наибольшее право сказать, что они соблюли свою паству в наибольшей целости. Ясно, что обновленчество быстро шло к своему концу.

Даже в тех местностях, где число обновленческих приходов держалось на значительной высоте, например на Дальнем Востоке (61 %), обновленцы несли огромные потери в числе прихожан. Во Владивостоке все храмы были в руках обновленцев. Патриархисты принуждены были собираться для молитвы в гараже. Гараж был переполнен, а обновленческие церкви пустовали. То, что так ярко подчеркнуто во Владивостоке, было в большей или меньшей степени явлением повсеместным. Поэтому необходимо допустить ту мысль, что приведенные в отчете цифры, свидетельствующие о катастрофичности положения обновленчества в это время, далеко не дают понятия об имевшем тогда место развале этого раскольнического общества.

Все это ясно свидетельствовало о правильности позиции, занятой Св. Патриархом, проводившейся митр. Петром и его Заместителем, который и управлял Русской Церковью в течение 1926 года. Этому в значительной степени содействовал и факт примирения с существующим режимом: был поставлен вопрос и о легализации Патриаршего управления. Однако в этом направлении еще не было достигнуто положительных результатов.

Стремление во что бы то ни стало добиться в этом направлении возможно быстрых результатов послужило причиной нового раскола, известного под именем «григорьевщины» по имени главного деятеля. В момент ареста митр. Петра эта группа решила действовать в этом направлении самостоятельно. Она добилась легализации их самочинного органа и получила от митр. Петра, уже находившегося в заключении, благословение на то, чтобы составить коллегию для ведения текущих дел высшего церковного управления; при этом решение принципиальных и общецерковных вопросов Местоблюститель сохранил за собой. Кроме того, эта резолюция была дана в условной форме: если правильно изложены в докладе арх. Григория создавшиеся условия, что ни один из заместителей не в состоянии исполнять своих обязанностей.