Русская вера

Но по-прежнему оставалась нерешенной главная задача внешней политики Руси – оборона от печенежских племен, наступавших на русские земли по всему лесостепному пограничью. Владимир сумел сделать борьбу с печенегами делом всей Руси, почти всех входивших в ее состав народов, ведь гарнизоны для южных крепостей набирались в далеком Новгороде, в Эстонии (Чудь), в Смоленске и в бассейне Москвы-реки, в землях, куда ни один печенег не доскакивал. Заслуга Владимира в том и состояла, что он весь лесной Север заставил служить интересам обороны южной границы, шедшей по землям полян, уличей и северян» («Рождение Руси»).

Как видите, проблем у великого князя хватало, да и врагов он нажил немало не только на религиозной почве, но и на ниве государственного строительства. Надо полагать, «светлые князья», бывшие правители удельных княжеств, спали и видели, как бы им спихнуть с княжеских столов сыновей новоявленного басилевса-Василия. Целый ком противоречий, порожденный религиозной и административной реформами, не мог не обернуться трагедией. Гром грянул после смерти Владимира. Но предчувствие надвигающейся беды ощущалось еще при его жизни. Собственно, кончину великого князя летописцы связывают с огорчением отца по поводу непочтительного отношения сына Ярослава, сидевшего в Новгороде и отказавшегося платить подати Киеву. Недовольство новгородцев было понятно, их заставляли оплачивать из своего кармана строительство оборонительных сооружений на земле, которую они наверняка считали чужой. В конце концов, до Новгорода жадные ручонки печенегов в любом случае не дотягивались. Однако события, развернувшиеся в Киеве после смерти Владимира, выглядят очень странно.

Обратимся сначала к Прозорову: «Вот, что говорит, словно бы очнувшись от семнадцатилетнего молчания, «Повесть временных лет». Перед смертью Владимир отправил одного своего сына, Бориса, в степь против печенегов. Вскоре он умирает, а Святополк, находящийся в это время в Киеве, скрывает его смерть, тайно вынеся тело через пролом в стене. Кстати, так выносят из дома тех, в отношении кого возникают подозрения – не надумает ли покойничек вылазить из могилы и навещать скорбящую родню полнолунными ночами? Еще одно подтверждение мысли, что креститель Руси умер, скажем так, нехорошей смертью. А вот на «тайное» это погребение походит мало – ладно еще тайно вынести завернутое, как мы помним, в ковер тело старого государя, но вот тайно ночью пробить каменную стену великокняжеского терема… что ж, киевляне оглохли всем городом, что ли?» («Язычество христианской Руси»).

В данном случае Прозоров ошибается, великий князь умер на Берестове, скорее всего, в деревянном тереме. Вот что сообщает об этом «Повесть временных лет»: «Когда Владимир собрался идти против Ярослава, Ярослав, послав за море, привел варягов, так как боялся отца своего; но Бог не дал дьяволу радости. Когда Владимир разболелся, был у него в это время Борис. Между тем печенеги пошли походом на Русь, Владимир послал против них Бориса, а сам сильно разболелся; в этой болезни и умер июля в пятнадцатый день. Умер он на Берестове, и утаили смерть его, так как Святополк был в Киеве. Ночью же разобрали помост между двумя клетями, завернули его в ковер и спустили веревками на землю; затем, возложив его на сани, отвезли и поставили в церкви Святой Богородицы, которую сам когда-то построил. Узнав об этом, сошлись люди без числа и плакали по нем – бояре как по заступнике страны, бедные же как о своем заступнике и кормителе. И положили его в гроб мраморный, похоронили тело его, блаженного князя, с плачем».

Из этого отрывка не совсем понятно, в чем же суть утаивания смерти великого князя, если его тело поместили в церкви Святой Богородицы. Тем более что тут же «сошлись люди без числа и плакали по нем». Между прочим титул «басилевса» означал не просто царя, а царя, Богом хранимого. «Как Бог суть высшее всего мира, так и император возглавляет царствие земное. Власть императора, стоявшего на вершине земной империи, организованной по подобию иерархии «небесной», священна и богохранима» (Дашков, «Императоры Византии»). Как видим, у Прозорова есть основания заподозрить во всей этой истории нечто «нехорошее». Что-то не складывается у Нестора, что-то он пытается скрыть. Конечно, и в Византии устраняли императоров силовыми методами, тут им даже «богохранимость» не помогала, но ведь Владимир умер вроде своей смертью. Зачем разбирать «помост между клетями» и спускать тело покойного на веревках? Чтобы Святополк не узнал? Но ведь князь Туровский в это время сидит в темнице вместе с женой, под надежными запорами.