Русская жена эмира

обходите стороной кишлаки и пригороды. И еще, перед трудной дорогой надобно тебе

выспаться и отдохнуть. Для этого уже приготовили удобную комнату, там есть все

необходимое. Это рядом с дворцом. Если будет скучно, приходи ко мне в кабинет,

сыграем в нарды, шахматы, - улыбнулся эмир.

Таким образом, Алим-хан дал понять другу, что и ему не дано право покидать Арк. Это

не обидело Николаева, хотя как человек военный не привык к дворцовым играм. Но Азия

несколько изменила его нрав, сделав более гибким.

Друзья вернулись в резиденцию, и эмир пригласил советника в свой кабинет сыграть в

нарды. Ему хотелось отвлечься от важных забот. Отказать правителю было как-то

неудобно. Во время игры они беседовали о политике, о женщинах, вспомнили о годах

учебы в кадетском корпусе в Москве. И после Николаев ушел в комнату для особо

важных гостей, в соседнем здании – гостинице для зарубежных гостей.

37

Охрана советника осталась ждать его в приемной комнате, где имелся кожаный диван.

Толстый хозяин заведения, одетый по-европейски, в светлом мятом костюме, был рад,

что наконец-то у него появился гость. Широко улыбаясь, он повел Николаева по

коридору.

- Вот ваша комната, мой господин. Если буду нужен, на столике лежит колокольчик, -

сказал он гостью и покорно удалился, чтобы не быть назойливым - его предупредили, что

европейцы не любят этого.

Николаев стал разглядывать широкую комнату с белым роялем у большого окна с видом

в зеленый сад. Рядом находился синий камин до потолка. Далее зал украшал шкаф в

стиле «Ампир» и черный диван. Овальный стол в середине комнаты. Виктор был

восхищен, особенно роялем. Он напоминал ему о родном доме, где в гостиной стоял

такой же инструмент, на котором играли его сестра. Виктор сожалел, что в свое время не

освоил рояль.

Затем Николаев сбросил сапоги на ковер, китель - на кресло и вытянулся на плюшевом

диване, хотя была еще вторая комната – спальня. Перед дорогой ему следовало

выспаться, иначе всю ночь будет бороться со сном.

Какое время он лежал с закрытыми глазами – сна все не было. Еще час пребывал в

раздумье, мысленно воображая себе, каким будет это путешествие. Ничего опасного в

этом деле не ожидалось, разумеется, если удастся сохранить полную тайну. Поэтому

полковник не испытывал особого волнения – идти на бой с врагом куда страшнее. Вместе

с тем не было и радости, хотя путешествие сулило ему огромные деньги. Николаева

скорее беспокоило завершение этой экспедиции, когда придется убрать свидетелей.

Открыв глаза, Виктор заметил в углу книжный шкаф, в котором красовались книги с

золотистыми переплетами. «Что там за книги? Может, есть что-нибудь интересное?» – и

Виктор поднялся с дивана.

На книжной полке среди английских и арабских томов оказалось немало русских.

Николаев выбрал о путешествии Миклухо-Маклая в страну папуасов – одно из его

любимых произведений. Прочитав эту книгу в юношеские годы, он так загорелся

любовью к путешествиям, что самому захотелось совершить нечто подобное. Но

осуществить такое не хватило духу. Да и в карьере военного тоже казалось достаточно

романтики. «Правильный ли я тогда сделал, отказавшись от мечты путешественника? -

спрашивать он себя в последние годы. – Кто знает, может быть, сейчас я стал бы

знаменитым исследователем новых земель». В ответ Николаев лишь пожал плечами. «Не

стоит сожалеть, потому что прошлое уже не вернешь», - с грустью размышлял он.

В комнате стало темнеть. Николаев встал на стул и сам зажег лампу на люстре, а затем и

вторую - на столике у окна. После уселся в кресло и погрузился в чтение, отправившись с

Миклухо-Маклаем на острова Новой Гвинеи к папуасам.

Он совсем не заметил, как минули два часа. Книга унесла его в райский уголок земли,

где ласковое море, джунгли. Однако стук в дверь заставил его вздрогнуть. И полковник

вновь очутился в тревожной Бухаре.

Николаев открыл дверь и увидел слугу эмира. Тот учтиво протянул ему большой узел,

сказав:

- Его величество ждет вас у себя.

- Передайте Его величеству, что сейчас явлюсь.

Николаев развязал узел на столе: там был дорогой синий халат, белоснежная чалма и

сапоги с изогнутым носом. Тут же советник скинул мундир и облачился в восточный

наряд, затем с лампой в руке зашел в спальню и глянул в зеркало в рост человека с

38

резными узорами. Вид был нелепым: светлое лицо, рыжие брови все равно выдавали в

нем человека христианской веры.

И когда в этом наряде полковник вошел в кабинет эмира, тот не сразу признал

советника: «Кто это такой явился, без…», - и вдруг эмир рассмеялся, показывая белые

зубы:

- Из тебя мусульманин не получится, слишком уж белым родился.

- Но ведь бывают же рыжие таджики, - возразил Николаев.

В разговор вступил начальник охраны Таксынбай, который сидел на стуле у стены: