Русская жена эмира

знаешь, какая страшная смерть уготована мне. Я чувствую, как это трудно будет, и все же

ты должен будешь найти в себе силы.

- Я постараюсь. Но может случиться так, что я погибну первым, и тебе самой придется

это сделать. Пистолеты и гранаты в саквояже, там же деньги.

Наталья поставила сумку на колени и раскрыла его. Вынув оттуда револьвер, стала с

интересом разглядывать его:

- Он заряжен? Могу ли я выстрелить? – спросила она.

Николаев кивнул головой. Наталья никогда прежде не держала в руках оружие и решила

испытать себя в стрельбе. Чехол коляски был открыт. Проезжая мимо дерева, она

прицелилась в него и дважды спустила курок. Рука у женщины сильно затряслась, и

револьвер чуть не выпал.

- Что ты делаешь, забавляешься?

83

- Нет, просто готовлюсь к бою, а вдруг придется стрелять.

С наступлением сумерек коляска замедлила ход. Николаев дал возможность лошадям

отдохнуть, ведь им еще ехать всю ночь.

- Наталья, тебе надо выспаться: в дороге нам понадобятся силы. Кто знает, что ждет нас

завтра.

Наталья прижалась к краю коляски и уложила под голову кофту. Заснуть было совсем

непросто: страшные мысли о погоне не давали покоя. И все-таки частая качка сделала

свое дело, и женщина заснула, обхватив живот руками.

Ближе к рассвету Николаев свернул с дороги в сторону каких-то строений, силуэты

которых виднелись при лунном свете. Это оказалась заброшенная мечеть, ее купол был

разрушен. Сама местность выглядела безлюдной, без жилых построек. По всей

видимости, в стародавние времена эта мечеть служила божьим прибежищем для

путников.

Когда лошади остановились, женщина проснулась и испуганно спросила:

- Почему мы стоим, что случилось?

- Не беспокойся, милая, животные устали, пусть наберутся сил. Надо беречь лошадок:

без них мы пропадем.

Виктор пересел назад и обнял ее.

- Тебе тоже надо отдохнуть, - сказала она сонным голосом. – Поспи, теперь я буду

тебя охранять.

Стоило Виктору сомкнуть глаза, как мигом он провалился в сон, но перед этим успел

спросить:

- Где револьвер?

- В надежном месте, в корсете.

Спустя два часа, c первыми лучами солнца, они снова тронулись в путь все по той же

степной дороге. Ехали быстро. И опять коляску сильно трясло, а это могло отразиться на

состоянии Натальи.

- Как ты? Не больно твоему животику? – спросил Виктор, повернувшись к ней.

- Немного болит, но терпимо. Ты гони лошадей и не думай обо мне, - сказала Наталья

и, чтобы меньше трясло, сжалась к краю коляски.

- Наверно, тебе хочется пить и кушать? У меня у самого в горле пересохло. Жалею, что

перед дорогой не запаслись водой.

- Обо мне не думай, с божьей милостью я выдержу.

- Без воды все равно не обойтись, да и лошади не вынесут. Кто знает, встретятся ли нам

в пути колодцы.

Так они проехали около трех часов, пока вдали не заметили какой-то маленький

кишлак. Виктор обрадовался:

- Сейчас мы заедем в кишлак и попросим у них воды.

Лошади помчались быстрее в предвкушении воды и пищи.

И вот коляска остановилась возле одного двора, на окраине села. Дом был окружен

низеньким глиняным забором, без ворот. Николаев зашел вовнутрь. Под виноградником

на тахте сидела средних лет женщина и сбивала масло в деревянной посуде. Рядом

скучала дочка, лет десяти и тихо напевала песенку. На худеньком теле матери висело

давно выцветшее платье, а лоб повязан платком. И стоило Николаеву поздороваться с

ними на узбекском языке, как те застыли от страха, вытаращив глаза.

- Вы не бойтесь меня, я военный человек, служу у эмира. Я с женой ехал мимо вашего

кишлака, и у нас закончилась вода.

84

И женщина догадалась, что этот светлый чужеземец, по всей видимости, русский. Она

впервые видела христианина и больше всего ее изумила диковинная одежда чужака. А

девочке он вовсе казался посланником шайтана.

Николаев снова заговорил и попросил продать еще пять лепешек и немного сметаны.

Обещал щедро заплатить. Русский свободно владел местным языком, и женщина с

девочкой слегка успокоились. Но тут хозяйка опомнилась, ведь перед ней стоит чужой

мужчина и следует закрыть лицо. В один миг она набросила большой платок на голову и

отправила дочь на кухню.

Та вскоре вынесла стопку лепешек, а сверху - чашку сметаны. В другой руке был

бурдюк воды. Улыбаясь, Николаев был весьма благодарен и протянул девочке монету со

словами: «Вот вам золотой, надеюсь, хватит?» Ее мать согласно закивала головой, не

смея приблизиться к чужому мужчине.

Когда полковник вернулся к Наталье, то заметил забавную картину: местные детишки с

хитрыми глазками подкрадывались к коляске. Заглядывая вовнутрь, они быстро отбегали

назад. Об увиденном они рассказывали другим. Было понятно: эти дети никогда не

видели такой светлой женщины, да еще в немыслимом наряде, вся открытая. Наталья же

каждый раз приветливо улыбалась им. И когда она спросила на их языке: «А как зовут

эту красивую девочку?» - то та так поразилась, что застыла на месте и не могла

вспомнить своего имени.