Русская жена эмира

то правитель нахмурился. Он даже не ответил на приветствие. И дервишу все стало ясно,

почему его покровитель зол. Он виновато склонил голову. «Даврон, запомни, - сказал

тогда эмир, - евреи тоже полезный народ для Бухары, и я не позволю их обижать. Они

трудолюбивы и в нашу казну приносят немалую прибыль». Дервиш хотел было возразить

и привести свои доводы, мол, они тайно готовят вино, водку и продают мусульманам. Но

повелитель, будто прочитав его мысли, произнес:

- А разве наши люди не грешат этим, разве они не готовят тайно вино, не продают

наркотики? Они тоже развращают мусульманский народ, и тебе известны их имена.

После сказанного эмир отвернулся и опять стал бросать в воду кусочки хлеба. Глава

дервишей понял, что их разговор окончен. Он поклонился и собрался уйти, как голос

Алим-хана остановил его:

- Да, вот еще что: Даврон, не злоупотребляй моим доверием к тебе. Хозяин Бухары -

эмир, а не дервиши.

Об этой истории глава Ордена вспомнил, двигаясь по шумному базару Кашгара. Но

своего мнения о евреях он так и не изменил. То есть фанатизм не позволил ему понять,

что на этой земле бог создал людей с разными верами, с различными внешностями и

разными языками.

От ювелира Даврон направился в другую часть базара, где шла торговля лошадьми,

ослами, быками, коровами и овцами. Там ему приглянулся крепкий конь. И не торгуясь с

12

болтливым торговцем, дервиш вложил тому в ладонь пять золотых монет. Лицо

перекупщика засияло, и тот подумал про себя: «Откуда у такого нищего столько денег?

Должно быть, кого-то ограбил. Но это не мое дело, не прилично сувать нос в чужие

дела».

Уже верхом по узким улицам Даврон отправился в сторону буддийского монастыря.

Дорогу ему указывали добрые горожане, которые говорили на тюркском языке, как у него

на родине.

Так Даврон оказался у монастырю китайского образца. Оттуда он сразу заметил

невысокое европейское здание, огороженное белой стеной. Сомнений не было - это

английское консульство. Дервиш облегченно вздохнул: «Слава Аллаху, наконец-то!», - и

поскакал к ее воротам. Его встретила охрана - четыре местных смуглых солдата в

английской форме и с чалмой на голове. Они насторожилась и выставила свои ружья

вперед.

- Мне нужен ваш хозяин, англичанин Эссертон, - с трудом Даврон выговорил

заморскую фамилию и сошел с коня.

Молодые охранники удивленно переглянулись между собой.

- Зачем дервишу понадобился наш хозяин? - спросил по-тюркски один из них, видимо,

старший по званию.

- Я гонец. Передайте ему, что я привез для него письмо из самой Бухары.

- Дай письмо мне, я передам его англичанину, - сказал старший.

- Нет. Я должен вручить сам, лично в руки. Так велел мой хозяин.

- А кто твой хозяин, такой же дервиш? – усмехнулись он и за ним другие.

- Солдат, ты задаешь много неразумных вопросов. Смотри, как бы не пришлось тебе

раскаиваться, ведь из-за любопытства можно лишиться службы.

В словах дервиша чувствовалась какая-то скрытая сила: должно быть, этот нищий не

так прост. Тогда старший кивнул самому молодому, и тот спешно зашагал вовнутрь двора

по дорожке, закинув ружье за спину.

И вскоре явился европеец лет сорока: рыжий, лицо в веснушках, одет подобно русским

- светлый костюм и странная шляпа, словно чашу надел на голову. «До чего смешны и

уродливы их наряды», - усмехнулся про себя дервиш.

- Это вы спрашивали меня? – заговорил англичанин с изумленным лицом. - Я Пит

Эссертон, консул Британской империи. Слушаю вас.

Чужак говорил по-персидски, и это изумило гонца. Дервиш разглядел консула с ног до

головы и сразу убедился - это именно тот человек. Таким его описал эмир: высокий, губы

совсем тонкие, желтые волосы, тоненькие усики и серые глаза. Эссертон не раз бывал в

Бухару, и, по словам эмира, у них сложились дружеские связи.

- Я доставил бумагу от его высочества, эмира Бухары.

- Ну так давайте, - сказал консул, без всякого доверия к дервишу.

- Он зашит внутри моего халата.

Консул на миг задумался: «Верить ли этому нищему, а вдруг его подослал наемник?

Убийство английского дипломата может сейчас оказаться очень кстати - осложнит и без

того сложную обстановку в регионе. А может, обыскать его, прежде чем заводить в

резиденцию?» Но такой мысли англичанин сразу отказался – иначе сочтут его трусом. И

Эссертон ответил:

- Проводите гостя в мой кабинет,

Два охранника повела гонца к зданию, и консул последовал за ними. Такие меры

осторожности была тут явно не лишние.

13

Даврон шел по кирпичной дорожке к добротному дому, на крыше которого развевался

какой-то флаг. «Видимо, английской страны», - решил гонец. Вокруг дома был разбит сад

с водоемом и белыми клумбами в синих, желтых цветах. Но даже такая красота не

тронула сердце дервиша: истинную радость он видел только в молитвах, то есть в

общении с Богом.

Странного гостя завели в просторный кабинет консула, и встали у двери. Сам же консул