Передвижники.
На пороге были семидесятые годы XIX века. Многовековое крепостное право было отменено, пореформенная Россия бурлила. Людей волновали извечные российские вопросы: «кто виноват?» и «что делать?». Поэтому, когда 1 марта 1881 года на очередной выставке передвижников была представлена картина «Утро стрелецкой казни», она произвела ошеломляющее впечатление. Это было нечто величественное и грандиозное. Все те вопросы, которые волновали Россию в XVII веке, снова возникли в веке XIX. Добрый царь или палач своего народа правит страной? Отношение власти и народа, страдание и искупление – все эти темы буквально витали в воздухе. Поэтому картина о том, с какой неимоверной жестокостью власть расправляется со своим народом, произвела переворот в умах людей. Картина Сурикова глубоко затронула души людей, но отношение к ней было не всегда однозначным. Были люди, которые ею восхищались, и были люди, горячо критиковавшие ее. Но равнодушных не было.
Утро стрелецкой казни
Картина вызвала огромный резонанс, и о Сурикове говорили разные вещи. Он всегда вызывал особое к себе отношение. Это был человек с необычной судьбой.
Старинный род Суриковых восходит еще к донским казакам, которые вместе с Ермаком переселились в Сибирь и обосновались в городе Красноярске. В семье Суриковых было трое детей. Отец умер от чахотки. Мать, Прасковья Федоровна, оказала на сына огромное влияние. Она была талантливым человеком, прекрасно вышивала по собственным эскизам, у нее было острое чувство цвета, которое передалось и ее сыну. Дом, в котором она жила, был словно из XVII века – там не было стеклянных окон, вместо них были слюдяные вставни, там было много старинных вещей, которые Суриков обожал рассматривать ребенком. Поэтому все, что он в жизни любил, – родом из детства.
Сибирь – огромный самобытный край, где человеку жилось трудно, но думалось легко. Здесь никогда не было крепостного права, здесь жили вольные люди с яркими и сильными характерами. Поэтому и наказания здесь были особенно суровые. Мальчиком Суриков видел, как поймали поджигателей, как воздвигали эшафот, видел красные рубахи палачей и обреченные лица людей, приговоренных к казни. Все эти воспоминания долго жили в нем.
В Красноярске Суриков окончил лишь приходское училище. Но судьба была к нему благосклонна. Его необычайные способности заметил сначала учитель рисования Н.В. Гребнев, а затем и золотопромышленник Кузнецов, который дал ему денег для поездки в Петербург. И Суриков, как когда-то Ломоносов, вместе с рыбным обозом через два месяца прибыл в столицу, чтобы поступить в Императорскую Академию художеств. Это был цельный человек с сильным характером, привыкший добиваться поставленных целей. Спустя три месяца он уже поступил в Академию художеств и вскоре стал лучшим учеником. Академию Суриков окончил с золотой медалью.
Однако Петербург производил на Сурикова гнетущее впечатление. Город давил на него своей холодностью и безликостью. Поэтому, когда ему поручили роспись на тему четырех вселенских соборов в храме Христа Спасителя, он с радостью покинул Санкт-Петербург. Москву он полюбил сразу, почувствовав в ней нечто родственное Красноярску. Суриков ходил по Красной площади и «опрашивал» стены Кремля, «свидетелей» многих исторических событий. Он сам не оставил записей, но, сохраняя характерную «суриковскую» интонацию, за ним много записывал поэт и художник Максимилиан Волошин.