Русские адмиралы — герои Синопа

Наконец, права Нахимова стали соответствовать обязанностям. В тот же день Остен-Сакен отправил генерал-адмиралу, Великому князю Константину Николаевичу рапорт с ходатайством о производстве Нахимова в адмиралы. Он писал:

«Вице-адмирал Нахимов во все время 165-дневной осады Севастополя, сначала не принадлежа к ее обороне, потом с 28 ноября в качестве помощника и замещения меня в случае смерти или раны, чрезвычайно способствовал успешной обороне Севастополя: блистательною неустрашимостью, влиянием на войска, приобретенною любовию и уважением, неусыпною деятельностью, доходящею до того, что непрестанным осмотром бастионов, редутов, батарей и траншей ему известно направление орудий в каждой амбразуре.

Вице-адмирал Нахимов имеет неисчислимые заслуги»^{862 863}.

Назначение теперь уже официально возлагало на Нахимова как широкий круг обязанностей, так и ответственность за их исполнение. Он отвечал и за деятельность на суше, и за состояние порта, и за действия кораблей. Моряк в полной мере отдался этой деятельности.

Во главе обороны

Чем теснее сжималось кольцо блокады, тем более сближались функции сухопутных войск и моряков. При обстреле конгревовыми ракетами с берега страдали корабли. Выдвинутая к Черной речке неприятельская батарея 22 февраля обстреливала пароход «Херсонес», нанеся ему повреждения и потери. Пришлось «Херсонесу» оттянуться из зоны обстрела к южному берегу, а пароход «Громоносец» и орудия с северного берега бухты заставили замолчать батарею противника⁸⁶⁴. Нахимов в конце февраля принял решение отвести корабли в более безопасное место и рапортовал Д.Е. Остен-Сакену: «Так как редуты наши над хутором 42 экипажа уже вооружены артиллериею и, сверх того, обстреливаются батареями Северной стороны и 4-й дистанции по направлению рейда, я нахожу бесполезным постоянно держать в восточной части пароходы и корабль «Чесма», тем более что огонь их снизу вверх не может быть столь же действителен, как огонь береговых наших ба-

тарей, а между тем, суда эти могут очень пострадать от батарей неприятеля, который уже прорезал 4 амбразуры для действия по направлению к ним. Поэтому для избежания тех обстоятельств, по которым пароход «Херсонес» переведен на другое место, я считаю необходимым представить на благоусмотрение В. в. пр-ва следующее: корабль «Чес-ма» (по окончании работ перед бастионом Корнилова) отвести от занимаемого им места, на котором он бесполезно подвергнется вреду; все военные пароходы поставить вдоль южного берега бухты между Килен-балкою и Павловским мысом, где их машины будут сравнительно в безопасности, и один из них по очереди иметь с готовыми парами по ночам в дежурстве у хутора 42 экипажа, чтобы оказать всякое пособие гарнизонам редутов и обстреливать Килен-балку в случае движения по ней неприятельских войск»^{865 866}.

Для дежурного парохода в конце февраля по указанию Нахимова Г.И. Бутаков подготовил инструкцию, просмотренную и исправленную вице-адмиралом. Инструкция предписывала расположить этот пароход так, чтобы препятствовать движению неприятельских войск по Ки-лен-балке и прикрывать редуты, если бы противник пытался их обойти. Командиру парохода следовало держать на рейде против Графской пристани вооруженный катер для наблюдения за неприятелем в Ин-кермане, Георгиевской балке. При появлении восточнее Голландии и Килен-балки шлюпки, команда которой не знает пароля, ее следовало задержать до утра. В случае движения неприятеля по Инкерманской гати пароход должен был оповестить сигналом флагманский корабль, приблизиться и обстреливать бомбами и картечью гать и бывший Ин-керманский мост. Смененному с дежурства пароходу следовало на стоянке не гасить котлы в готовности при необходимости отвести из-под выстрелов корабль «Чесма»².

Не меньшее внимание флотоводец уделял суше. В приказе от 2 марта по Севастопольскому гарнизону Нахимов обратил внимание начальников на сбережение личного состава при обстрелах: