Русские адмиралы — герои Синопа

10 сентября 1853 года при сформировании трех эскадр из состава Черноморского флота Новосильского назначили командовать третьей, из пяти линейных кораблей и фрегата^{1255 1256}. Такое распределение сделали для подготовки к перевозке 13-й пехотной дивизии на Кавказ. Имея свой флаг на корабле «Три Святителя», в сентябре 1853 года Новосильский в качестве младшего флагмана при П.С. Нахимове произвел высадку десантных войск в Анакрии¹²⁵⁷.

После высадки, имея свой флаг на корабле «Париж», Новосильский плавал в море для поиска неприятельских судов¹²⁵⁸. 16 октября 1853 года Корнилов в отношении М.Н. Станюковичу указал оставшийся в порту флот разделить на две эскадры. Лучшую часть из четырех трехдечных кораблей, «Ростислава» и «Святослава», а также нескольких меньших судов он поручил контр-адмиралу Новосильскому; до приготовления пароходного отряда с ним оставался Панфилов. В случае выхода эскадры Новосильского остававшейся в порту эскадре контр-адмирала Вульфа следовало расположиться для защиты Южной бухты от нападения с моря¹²⁵⁹.

После того как турки на Дунае обстреляли русскую флотилию, Корнилов ожидал войны. 23—28 октября с отрядом пароходов он обошел западные берега Черного моря с целью разведки. 28 октября по приказанию Меншикова он принял командование эскадрой Новосильского и отправился для истребления турецкого флота, вышедшего из Босфора¹²⁶⁰. Эскадра выступила утром 29 октября. Корнилов поднял флаг на корабле «Великий князь Константин», Новосильский на корабле «Три Святителя», Панфилов на корабле «Двенадцать Апостолов»; с ними шли корабли «Париж», «Ростислав» и «Святослав»; позднее к ним должны были присоединиться пароходофрегаты «Владимир» и «Одесса». За Хер-сонесским маяком эскадра встретила крепкий юго-восточный ветер, заставивший взять все рифы и спустить брам-реи; к вечеру ветер превратился в шторм с сильным волнением и дождевыми шквалами. Однако даже старые корабли непогоду выдержали успешно. Лишь к вечеру 30 октября шторм стих. К эскадре присоединился «Владимир». 31 октября утихнувшая непогода позволила продолжить плавание под всеми парусами. Но 1 ноября с полуночи вновь разыгралась буря. Корнилов писал об этом в донесении Меншикову:

«1 ноября с полночи нашел внезапно жестокий шквал от северо-запада. Эскадра несла большие паруса, которые убрала щегольски, несмотря на ночное время; пришлось взять опять все рифы и потом оставить один грот-марсель и трисели; волнение не замедлило разыграться и начало трехдечные корабли бросать, как тендер; с сим вместе барометр поднялся, сделалось очень холодно и все предвещало известный своею силою и упорством северо-восточный ветер. Желая быть на ветре мыса Калиакрия, я поворотил к северу.

2 ноября ветр продолжался с сильными порывами, с дождем и градом, но к вечеру погода смягчилась, равно как и волнение»¹.

3 ноября, когда ветер стих, Корнилов направил пароходофрегат к Варне и Балчику, затем к Сизополю и Бургасу, но нигде не были замечены турецкие военные суда. Опрошенные моряки купеческих судов, шедших из Константинополя, сообщили, что турецко-египетский флот стоит в Буюк-Дере, выслав малые суда к проливу, англо-французская эскадра расположилась в Босфоре, а три турецких парохода вышли к берегам Кавказа. Чтобы быстрее предупредить Нахимова о пароходах и пополнить запасы угля на пароходофрегате, Корнилов перешел на «Владимир», приказав Новосильскому также идти к Нахимову и оставить ему при необходимости двухдечные корабли^{1261 1262}.

Отправив эскадру Новосильского к Нахимову, Корнилов на пароходофрегате «Владимир» отправился вперед для разведки и встречи с Нахимовым. В пути «Владимир» 5 октября вступил в сражение с турецким пароходом «Перваз-Бахри» и взял его. В тот же день Корнилов встретил Новосильского, поручил ему с эскадрой найти Нахимова, передать ему, если нужно, часть кораблей и затем идти к Севастополю. Сам Корнилов отправился к Севастополю на «Владимире» с трофеем на буксире¹²⁶³.

В отчете о плавании А.С. Меншикову Корнилов писал: «Причем долгом считаю обратить также внимание вашей светлости на эскадру сто-

пушечных кораблей, которая, выдержав два шторма, едва стих ветер, уже лавировала в стройном порядке для атаки неприятеля. К таким кораблям, конечно, можно иметь полное доверие, и так как это может только существовать при отличном их содержании и совершенном знании морского дела флагманов и капитанов, то я считал бы справедливым исходатайствовать им высочайшее одобрение, а начальнику 4-й дивизии контр-адмиралу Новосильскому, офицеру, постоянно отличающемуся безграничным усердием к службе, особую награду»¹.