Русские адмиралы — герои Синопа

Могли ли русские артиллеристы добиться лучших результатов? Вероятно, могли. Однако несколько причин сказалось на неверности прицела. Во-первых, пушки были далеко не идеальны, как и снаряды, и это приводило к разбросу по дальности, а происходило это как из-за недостатков технологии производства, так и по причине небрежного обращения с пушками. В 1852 году В.А. Корнилов с возмущением докладывал, что новейшие орудия хранятся на Ростовской пристани без платформ, забиты землей и ржавеют^{625 626}. В том же году он при осмотре кораблей 4-й флотской дивизии контр-адмирала Ф.М. Новосильско-го отмечал неверность прицелов и частые осечки при выстрелах⁶²⁷. Если учесть дополнительно, что в николаевское время большое внимание обращали на чистоту орудий и драили их до блеска, можно полагать, что разные зазоры между ядром и стволом также влияли на меткость стрельбы. Уже упомянутые сведения об учениях 1852 года подтверждают разброс в меткости стрельбы, очевидно связанный и с опытностью канониров.

Источники отмечают много перелетов русских ядер в начале сражения. Русские орудия оказались достаточно дальнобойны, чтобы их ядра перелетали даже через город. В частности, на учениях летом 1853 года ядро 36-фунтовой пушко-каронады при угле возвышения 8 градусов пролетело более 1000 саженей (2100 метров)⁶²⁸. Вероятно, в данном случае сказались как первое замешательство под огнем противника, так и качка, повороты при постановке на шпринг, а также, по-видимому, привычное стремление стрелять как можно быстрее.

В течение боя было выброшено около 326 тонн снарядов, главным образом с шести линейных кораблей. 40 бомбических 68-фунтовых пушек и единорогов выпустили 2161 снаряд (54 на ствол), 206 36-фунтовых — 11 398 снарядов (около 55 на ствол), 66 24-фунтовых — 3553 снаряда (около 54 на ствол)¹. Как ни странно, бомбиче-ские пушки в среднем, несмотря на трудность заряжания, стреляли не медленнее, чем другие. Но если принять в расчет, что решительный бой длился приблизительно с 12.30 до 14.00, после чего интенсивность стрельбы резко упала, можно определить (исходя из вышеприведенных расчетов), что за 1,5 часа средняя скорострельность составила около 0,6 выстрела в минуту для орудий разных калибров. Это лишь немногим ниже результатов, полученных на учениях летом 1853 года под Севастополем, когда с корабля «Двенадцать Апостолов» два 68-фунтовых орудия выпустили шесть ядер менее чем за 3 минуты^{629 630}. Следовательно, скорострельность составила около одного выстрела в минуту. Так как корабль считали образцовым, можно полагать образцовыми и результаты его стрельбы. Интересно, что на стрельбах в октябре 1852 года он допустил только 12% промахов, также образцовый результат.

Фактически боевая скорострельность оказалась ниже, так как часть пушек стреляла еще 2—2,5 часа после 14.00, добивая противника. Посему лучше взять за образец корабль «Императрица Мария», завершивший бой в 14.00. Корабль выпустил 176 68-фунтовых, 1333 36-фунтовых и 619 24-фунтовых снарядов, из них часть двойными ядрами. Следовательно, скорострельность четырех 68-фунтовых орудий составила 0,51, двадцати восьми 36-фунтовых 0,52 и десяти 24-фунтовых — 0,69 выстрела в минуту, что выглядит более правдоподобно.

В 40-х годах XIX века на орудие русского корабля полагалось 75 зарядов, 75 ядер, 5 древгаглов дальних, картечи в железном корпусе 20, бомб по 40, гранат 24-фунтовых по 25, брандскугелей для бомбовых пушек по 10 и для 36-фунтовых по 2; если такими пушками вооружали дек, то на орудие полагалось десять бомб и два брандскугеля⁶³¹. Следовательно, расход боеприпасов в бою не составил и трети (25 — 27 снарядов на пушку).

Особое место в истории Синопского сражения занимает применение разрывных снарядов. Как известно, со всех кораблей выпустили 167 бомб, 205 36-фунтовых и 45 24-фунтовых гранат. Считали, что, по крайней мере, фрегат «Навек-Бахри» и корвет «Гюли-Сефид» были взорваны бомбами, а многие другие корабли — зажжены. Упоминание А. Слейда о том, что фрегат взорван командиром, и сведения, что часть турецких судов подожжены их командами, а часть — после сражения русскими, уменьшают эффективность разрывных снарядов до минимума, ибо трудно считать большим достижением уничтожение малого корвета, который принимали даже за шлюп. Бомбы того времени приводили к разрушениям, только если впивались в борт и разрывались там; в противном случае они играли роль облегченных ядер. Поэтому те, кто считал бомбы основным виновником уничтожения турецкой эскадры, ошибались. Скорее, фрегаты и корветы были сметены градом ядер разных калибров, в первую очередь 68-фунтовых, тогда как их ответные выстрелы не пробивали обшивку кораблей.