Русские адмиралы — герои Синопа

Используя опыт и знания инженера Э.И. Тотлебена, Корнилов давал указания по сооружению силами моряков укреплений, которые те же моряки и должны были защищать. Со временем на берегу организовали флотский порядок. Известный морской артиллерист Пестич писал: «Вся оборонительная линия (кроме 6-го бастиона и малого числа мортир) была вооружена морскими орудиями и снабжалась в продолжение всей обороны морским ведомством. Таким образом, наша оборонительная линия до некоторой степени представляла собой прежний наш Черноморский флот, перешедший на берег со всеми судовыми порядками и морской обстановкой. Так, например, прислуга при орудиях, состоявшая из морских команд, действовала по правилам морского артиллерийского учения, принятого на кораблях. На батареях командовали артиллерией те же лейтенанты, которые были батарейными командирами на судах. Установка артиллерии со всей принадлежностью целиком перенесена была с корабельных палуб на настильные сухопутные платформы»¹. Следовательно, и материальная, и моральная подготовка экипажей, которую годами осуществляли под руководством Корнилова, Нахимова и других передовых моряков, оказалась в полной мере перенесена на сушу; со временем действия моряков стали примером для сухопутных войск, сражавшихся с ними бок о бок.

Примером такого переноса морского быта на сушу стало сооррке-ние люнета на правом фланге 5-го бастиона, который предложил построить Тотлебен. Корнилов, убедившись в пользе люнета, рассчитал, что для обслуживания его орудий достаточно экипажа брига «Эней», и назначил командира брига командовать люнетом. Уже через 4 часа команда с багажом прибыла на место, а с рассветом приступила к работе, продолженной ночью повахтенно^{774 775}. Подобным образом организовали постройку и других укреплений. Немудрено, что, пока неприятель передвигался к Южной стороне, она постепенно обретала вид все более грозной обороны.

В этих условиях союзники не решились на атаку и начали осаду. 15 (27) сентября союзные командующие Раглан и Канробер (сменивший умершего Сент-Арно) провели рекогносцировку Южной стороны и обнаружили цепь укреплений, на которой кипела работа. Раглан и Лайонс предложили немедленно атаковать, однако начальник инженеров английской армии Бэргойн посчитал укрепления слишком сильными и рекомендовал разрушить их огнем тяжелой артиллерии. Его поддержал Канробер. С 16 сентября началась выгрузка осадных орудий и оборудование осадных батарей. Союзная линия протянулась дугой от Балаклавы до Камышевой бухты в нескольких километрах от русских позиций. Однако неподготовленность экспедиции сказалась на медлительности осады. Недостаток провизии и большое число больных, нехватка лошадей для перевозки артиллерии затрудняли устройство батарей. Только 5 (17) октября- союзники приготовились к первому обстрелу. Они намеревались подавить русские батареи и штурмовать 4-й и 3-й бастионы. Эффективный огонь русских орудий заставил расположить осадные батареи далее, чем следовало для успешного обстрела. Тем не менее, союзники были убеждены, что 144 тяжелых орудия при поддержке 1000 орудий флота с моря позволят подавить русскую оборону и штурмовать¹.

Пользуясь предоставленным временем, русские войска под руководством В.А. Корнилова совершенствовали укрепления Южной стороны. Меншиков также признавал вице-адмирала руководителем обороны и приказы свои адресовал именно ему. Однако князь не установил формального главенства Корнилова, в результате чего и тот, и позднее Нахимов оказывались в неопределенном положении и должны были руководить обороной только опираясь на свой авторитет^{776 777}.

Отдав с утра необходимые распоряжения, Корнилов объезжал оборонительную линию, затем возвращался в штаб. Он ежедневно советовался по вопросам обороны с Нахимовым и отдавал адъютантам распоряжения на следующий день, затем садился за бумаги. Его трудоспособность поражала и служила примером для других⁷⁷⁸.

За время постройки осадных батарей с русской стороны, несмотря на недостаток материалов, соорудили дополнительные батареи и другие укрепления. На оборонительной линии стояло 341 орудие, из них половина морских. Перед линией оборудовали засеки и камнеметные фугасы. На случай штурма Корнилов назначил пароходы: «Херсонес» — для обстрела Инкерманской долины, «Владимир» и «Крым» — Килен-балки, «Эльборус» — Ушаковой балки, «Громоносец», «Бессарабия» и «Одесса» — Карантинной балки. Русские артиллеристы, несмотря на недостаток пороха, разрушали неприятельские постройки и задерживали подготовку обстрела⁷⁷⁹.

Большую часть работ и расхода материалов брал на себя флот. На строящиеся укрепления Южной стороны с кораблей отправляли боеприпасы. Более упорядоченный характер принимали морские батальоны. Моряки принимали меры для защиты парусников от пожаров.

29 сентября Корнилов приказал создать запасные парки (по восемь 24-фунтовых пушек на три бастиона и Малахов курган) из корабельных орудий по назначению Нахимова¹. Постепенно все больше орудий с кораблей перевозили на сооружаемые бастионы, которыми командовали моряки.