Русские байки. Вокруг света на Harley-Davidson

40– летие не празднуют. Глупая формула, но, возможно, благодаря ей единственными гостями Макса, кроме нас и Рощина, были пингвины. Птицы поначалу стояли почти неподвижно под специальным помостом, построенным для путешественников, желающих отметиться на самой южной точке Африки. С таким видом застывают то ли офицеры на карауле, то ли святые в медитации. Парни даже подумали было, что перед ними восковые фигурки для «незабываемых фотографий туристов», но стоило им спуститься вниз и попытаться сделать несколько снимков в упор, как стало ясно, что никакой подставы тут нет. Пингвины оказались более чем настоящими. «Они небольшого роста, поэтому норовят клюнуть в колени. Хуже было бы, если б оказались чуть выше», – пошутил Рощин, пока именинник совершал короткие вылазки с фотоаппаратом наперерез. По ощущению это напоминало разведку боем…

Ужинали парни в этот день в городке Саймонстоун, в 20 километрах от мыса. На журнальном столике в номере отеля они расставили подарки с родины – бородинский хлеб, банку черной икры, банку баклажанной. Порезали селедочку. Открыли водку. Макс признался, что так вкусно он давно не выпивал. Тост был только один: не расставаться с Доброй Надеждой!

14 декабря

…62-я южноафриканская дорога ведет из Кейптауна в ПортЭлизабет. По ощущению и стилистике она очень похожа на легендарную американскую Route 66. Но не на ту 66-ю, вошедшую в справочники и путеводители, загаженную туристами и кишащую копами, которая существует сейчас, а на самую что ни на есть настоящую – полную святых пьяниц, хиппи и бездомных – дорогу 1960-х годов.

Поначалу 62-я подарила нам только хрестоматийные красоты. Мы попали в еще один винодельческий район, и пейзаж по-своему напоминал швейцарские Альпы. Были даже свой небольшой платный участок и пятикилометровый туннель. У парней в какой-то момент возникло déjà vu. А вдруг они снова катят в Баден-Баден? Разве что погода значительно теплее. Целый день над горами висела радуга, и солнце, перемежаясь с легким дождиком, дарило непреходящее ощущение счастья.

15 декабря

Утром в городке Монтегю хозяин гостиницы нарисовал Максу и Рощину примерную схему всего пути, чтобы они не пропустили ни одного интересного места. «Удивительное дело, – подумал Макс, – разговариваешь с человеком две минуты, а кажется, что вы знакомы уже 100 лет…»

И мы отправились дальше по 62-й…

За стойкой Karoo Saloon – первого байкерского бара на нашем пути нас ждал Джон. На полках стояли редкие бутылки, повсюду висели забавные таблички, а стойка была настолько отполирована, что становилось ясно – не одно поколение крепких парней в кожаных жилетках предпочитало выворачивать бумажники наизнанку именно здесь.

Узнав, что мы из России, Джон первым делом показал флаг Outside of Organization. Ребята были здесь пару лет назад и хорошо провели время. Рощин тут же предложил повесить рядом знамя Total Flame. Джон с радостью согласился: «Пусть это будет новой традицией».

Где-то за час Джонни рассказал парням почти всю свою жизнь. Тысячу историй – крутых, веселых, печальных, разных. В 1984 году, когда ему было 28 лет, он семь месяцев катался по Америке почти по тем же местам, где бывал и Володя. Что удивительно, Рощин родился в том же 84-м, воспетом еще Оруэллом в знаменитом романе, а сейчас ему исполнялось 28. Взаимопонимание между мужиками обозначилось моментально. Они говорили о мотоциклах и о мотоциклизме, о Стурджисе, фестивалях и клубах, о музыке и женщинах. И расстались лучшими друзьями. В свои 56 Джонни сохранил все тот же восторг беспечной молодости, умение приманивать удачу и радоваться дороге. На вопрос Володи, что он больше всего любит в жизни, Джон весело обвел глазами свой бар, бросил взгляд на Харлей, припаркованный у входа, и ответил, идеально попадая в ритм rock-n-roll forever: «Больше всего в жизни я люблю свой life style».

…Следующий бармен на нашем пути оказался и вовсе выходцем из России. Вернее, не он, а его бабушка. Бабýшка, как пела незабвенная Кейт Буш. Она была родом с Урала, из семьи потомственных металлургов. В революцию люди всей семьей перебрались сначала в Швейцарию, потом – в Америку, а в годы Великой депрессии добрались до ЮАР. Бабýшка прожила долгую и счастливую жизнь и одарила внука редчайшим жизнелюбием. Питер сказал Максу и Рощину, что даже если узнает, что завтра помрет, все равно не перестанет радоваться жизни. А какой смысл-то? Сегодня – оно всегда сегодня, и все неприятности можно пережить.

Бар Питера назывался Ronnes Sex Shop и идеально соответствовал его жизненной философии. Печаль и грусть из этого заведения были изгнаны раз и навсегда…

Когда Джонни нахваливал жизнь в ЮАР, он выдал идеальную формулу: «Здесь – как в Америке 30 лет назад. Можно все». И еще добавил: «Жизнь, – знаете ли, ребята, – как рулон туалетной бумаги. Чем ближе к концу, тем быстрее крутится».

16 декабря