Русские баптисты и духовная революция (1905–1929 гг.)

Сходимся в дом молитвенный, поем псальмы до схода всех, а потом многие превозносят учение Христа из евангелий и священного про-[нрзб.] Библии – по окончании проповеди по слову и учению Христа помолимся на коленах. Окончание псальмом и молитвою и расход собрания.

Молитвы, согласно словам Ивана, произносятся «по наитию Духа» [ГМИР, ф. 2, оп. 16, д. 187, л. 1–8].

Те, кто наблюдал собрания в больших городских общинах, сообщали о столь же неформальных службах, на которых прихожане были крайне активны. Как правило, проводились собрания «призывные», нацеленные на широкую аудиторию, которую стремились призвать ко Христу, и прочие собрания только для членов [РГИА, ф. 821, оп. 150, д. 449, л. 2–2 об.; л. 133, 921]. Некоторые собрания могли быть также рассчитаны на женщин или на молодежь. Большинство общин, городских или сельских, собирались несколько раз в неделю.

К примеру, описания собраний в Петербурге показывают, что за одну неделю в столичных общинах проводились евангельские собрания, самые разные по форме и социальному составу: от небольших встреч на квартирах рабочих или в доме княгини Ливен до больших служб, для которых арендовали целые залы. Чиновник Министерства внутренних дел Семен Бондарь, специализировавшийся на баптистах, посетил несколько подобных встреч в декабре 1909 г. Вечером одного понедельника 130 человек, в основном рабочие, собрались в Доме Нобеля, в большом общественном зале на Выборгской стороне. Около тридцати пяти из собравшихся пришли с улицы, то есть в первый раз, а нескольких пришлось вывести вон, потому что они громко смеялись и устраивали беспорядок. Пресвитер из евангельских христиан Савелий Алексеев, сапожник по ремеслу, и миссионер общины Василий Долгополов по очереди проповедовали, приглашая людей обратиться к Богу.

В следующее воскресенье Бондарь начал свой день с богослужения на большом собрании общины в аудитории Тенишевского училища. Здесь присутствовало «до 480», причем половину, по словам чиновника, составляла «интеллигентная публика». Собрание продолжалось до часу дня и включало в себя проповеди, сказанные латышским баптистским пресвитером, учившимся в Британии, по имени Вильгельм Фетлер, а также посетившим Петербург директором миссионерской школы из Лондона. С трех до четырех пополудни Бондарь присутствовал на уроке воскресной школы в неприглядном зале на Старо-Петергофском проспекте. Здесь учительница читала перед аудиторией из семидесяти детей фрагменты из Библии и объясняла прочитанное. Дети становились на колени и молились «по-пашковски» перед пением гимнов.

Бондарь также был вхож в более закрытые собрания. Например, он посетил встречу шестнадцати человек, рабочих с детьми, в маленькой квартире одного из них. Двое из рабочих проповедовали. Сначала один старик прочитал из Библии главу и стал толковать ее, повторяя вновь и вновь: «Мы приняли это не от академий и семинарий, а от самого Господа». Потом его место занял молодой рабочий, рассказавший о своем обращении [РГИА, ф. 821, оп. 133, д. 164, л. 1–6].

Нет данных, чтобы оценить, какая именно публика занимала места на евангелических собраниях, но, по-видимому, и в столице, и в провинции это была социально разнородная аудитория с преобладанием людей из низших классов. Полицейские доклады, правительственные отчеты и статьи в прессе позволяют заключить, что среди евангеликов было много фабричных и железнодорожных рабочих, лавочников, служащих торговли, ремесленников, простых солдат и крестьян, но также попадались студенты университетов и прочие образованные люди. Были, несомненно, и зажиточные верующие, которые отдавали движению значительные суммы, – таковы были отпрыски богатых молоканских овцеводческих семейств: Мамонтовы и Мазаевы. В Петербурге баптисты и евангелические христиане по-прежнему получали финансовую и моральную поддержку нескольких представителей высшего общества, обратившихся под влиянием Пашкова. Аристократы также предоставляли свои дворцы для собраний. Однако столица, по-видимому, здесь представляла собой исключение. В источниках не указан конкретный социальный состав баптистских общин на селе – сообщается только, что крестьяне обычно, примкнув к общине, становятся богаче[44].

Среди баптистских вождей тем не менее преобладали люди, имеющие образование и более высокий социальный статус. Дей Мазаев, долгое время возглавлявший Союз русских баптистов, был богатым заводчиком овец, Василий Павлов – баптистский президент с 1909 г. – был сыном тифлисского купца, у которого было достаточно денег, чтобы послать того на год учиться к Онкену в Германию, а Проханов, тоже из купцов, стал видным инженером. Все трое происходили из молокан – другая отличительная черта первого поколения евангелических лидеров.