Весной 1864 г. Щапов вместе с женой отправится в Иркутск (первоначальная ссылка в родное село Анги будет заменена на губернский город) – Сибирь, воспеваемая им в Казани и Петербурге, на месте произведет на Щапова совсем другое впечатление, Иркутск в письмах теперь именуется «острогом», он прикладывает все усилия добиться права вернуться в столицу или в Москву, если не навсегда, то хотя бы на год, для работы в архивах и библиотеках. Но это оказывается невозможным по своеобразной иронии истории – если сам Щапов к 1863–1864 гг. оставил свою областную теорию[377]
, то она была принята и впитана сибирскими «областниками». Лично они не были знакомы – Ядринцев видел его лишь пару раз, Потанин увидит уже в 1865 г., в Омске, на следствии, но идейное влияние было велико. Потанин вспоминал:«В журнале “Век” Щапов печатал свои статьи[378]
, в которых также [как и Н. М. Костомаров. –В 1865 г. (18.VII) Щапова арестуют и доставят в Омск по делу сибирских областников – поводом к этому послужило обнаруженное при обыске по этому делу у Н. С. Щукина письмо к последнему Г. Н. Потанина от 16 января 1862 г., в котором тот цитирует стихотворение Щапова:
На допросе Щапов признал, что найденное стихотворение его и рассказывал следствию:
«Сознаюсь, что, не обладая вовсе стихотворным талантом, я писал подобные стихи со скуки, единственно для препровождения времени в продолжительном рифмоискании, когда сидел в III Отделении и потом в 1-й Адмиралтейской части в секретном номере. Предъявленные здесь стихи уже вариант моих стихов, сочиненный не мною, а неизвестно кем. Подлинные свои стихи я уже не помню в буквально дословной точности и полноте, но некоторые строфы, а главное основную мысль очень хорошо помню… Все мои стихи были писаны на эту тему. Земских собраний я желал и для России и для Сибири. Об них я писал Государю Императору в III Отделении в особой записке. О них я писал в журналах. Предъявляемые же стихи решительно переделаны из моих. Так переделывали и лекции мои и даже статьи в печати»[380]
.