Русские богатыри

Василько, вместе со всеми испытывавший сильное волнение, не выдержал.

— Слушай, Юрий Всеволодович, дай я вперед проеду, — попросил он.

— Хорошо, — отвечал Юрий сдержанно. — Ты точно готов?

— Мог бы и не спрашивать, — пробасил Василько, и в голосе послышалась нотка обиды.

— Только смотри там в оба. Сейчас многое от тебя зависит. Выступишь вместе с братом.

— Зря вы меня, дядя, обижаете. Прямо богохульствуете. Не подведу. Не впервой!

Василько был один из тех немногих, кто готов к самостоятельному выполнению непростых задач. Один их тех, кого не запугаешь, кто сам всегда готов топтать вражеские поля и попирать вражеские святыни. На то и богатырь. Да и дружина Василько была одна из тех, что вызывала зависть у соседей, при этом внушая им же опаску.

Вместе с братом Всеволодом и его ярославскими полками они вели три тысячи воинов, готовых к смерти и бессмертию. Василько буквально излучал безграничную уверенность в своих силах, и эта уверенность передавалась его бойцам.

Русские войска готовились перейти в наступление.

Покидая общий стан и выдвигаясь навстречу Ярославу, Василько уже ясно представлял расстановку сил.

Весело и в лад бьют копыта коней, взметывая снежные вихри, и проносятся мимо занесённые белою пылью снегов поля и утонувшие в сугробах, притихшие, попрятавшиеся деревни, кадящие из-под заваленных крыш тонкими седыми струями дыма. Пошла дистанция между противниками сокращаться.

Настроение было самое прекрасное. Ещё несколько дней, и русские рати, устремившись на неприятеля, погонят поганых обратно в свои далёкие степи. И тем, кому удастся вырваться живыми из русских пределов, будут денно и нощно благодарить своих неведомых нам богов за то, что им так повезло.

Так размышлял богатырь.

— Я не дам им выбросить меня из своего дома!

Он сам выдвигается на них. И он будет стоять насмерть.

Василько и Всеволод расквартировали своих воинов в районе Бежецка, в деревнях Божонки и Могилицы, где сходились дороги на Новгород, здесь ни Ярослава, ни Батыя пропустить не было возможности. Деревни были до отказа набиты ратными людьми, так что было даже немного тесновато.

Они ждали встречи. С кем? Сейчас молодым богатырям было всё равно. Они одинаково готовы встретить как друга, так и врага. Сил хватало.

Правда, встреча вышла совсем не так, как они на то рассчитывали.

В нескольких десятках километров от Василько на кошме сидел другой богатырь, или, точнее сказать, батыр, и размышлял о том же самом предмете, что и его русский собрат, но с противоположной точки зрения.

Батыра этого звали Бурундай, и был он темником монгольского хана Батыя. Его задачей было разбить Юрия Всеволодовича и принести его голову хану на серебряном блюде. С блюдом было проще, с головой всё обстояло значительно сложнее.

Дать приказ легко. Выполнить гораздо труднее. А выполнение подобного приказа больше напоминает самоубийство. Но в монгольской армии не имели привычки рассуждать и обсуждать приказы ханов или, уж боже сохрани, спорить с ними. Тем более что за спор, что за невыполнение наказание было одно — смерть, и никакие смягчающие обстоятельства рассмотру не подлежат. Да, если посмотреть со стороны, то и выбора у темника, как и у его хана, нет никакого. Не зря сам Батый без сна и отдыха мчался сейчас с послушными его воле всадниками, чтобы опередить киевского князя Ярослава Всеволодовича и не дать ему соединить свои войска с новгородскими.

Испугать до почечной колики Новгород, чтобы боялись из ворот нос показать, а потом встретиться один на один с яростной дружиной Ярослава, еще куда ни шло, а вот оказаться зажатым Ярославом под стенами Новгорода — совсем иное. Лучшее, чего можно ожидать в этой ситуации от киевского князя, — это то, что он просто утопит монгольского хана в одном из новгородских болот. А так глупо расставаться с жизнью Батыю совсем не хотелось.

Поэтому хан спешил. Но Торжок задержал его, и он опоздал. Теперь нужно было поворачивать коней и наблюдать, как справится со своей задачей Бурундай.

Преимущество Бурундая было лишь в одном, он твёрдо знал, что рассчитывать на чью-либо помощь он не может и нужно справляться со всеми трудностями собственными силами. Которых не так и мало. По крайней мере, так думает Батый, а значит, с этой точки зрения будет и спрос.