Русские были и небылицы

Пугач в ту пору задумавшись сидел, да как обернется на зычный голос этой злодейки и – Богу одному известно, слышал ли он про нее, видел ли, или просто-напросто не понравилась она ему зверским выражением лица и своей тушей, – как гаркнет на нее, застучал руками и ногами, даже кандалы загремели, глаза кровью налились. Ну, скажи, зверь, а не человек. Обмерла Салтычиха, насилу успели живую домой довезти. Привезли ее в имение, внесли в хоромы, стали спрашивать, что прикажет, а она уже без языка. Послали за попом. Пришел батюшка. Видит, что барыня уже не жилица на белом свете, исповедал глухою исповедью, а вскоре Салтычиха и душу грешную Богу отдала. Прилетели в это время на хоромы ее два черных ворона…

Много лет спустя, когда переделывали дом ее, нашли в спальне потаенную западню и в подполье сгнившие косточки.

(«Живая старина»)

Емелька (Пугачев) душу свою бесам запродал. И они обещали ему помогать во всем и царем белым сделать, только чтоб короны не надевал и святым миром не мазался.

Емелька-вор на все согласился, набрал войско большое и пошел на Москву. А бесы-то будто бы туману в глаза всем православным напустили, так что все принимали его за настоящего царя и везде встречали хлебом-солью…

Многие совсем не верят в смерть Пугачева и думают, что он и до сих пор жив и скрывается где-то в лесу.

– Спасается, – говорят, – там; питается одними кореньями и пьет болотную гнилую воду, – все отмаливает грехи свои: на нем ведь много крови-то христианской лежит…

Он еще придет на Русь опять, когда воцарится у нас Константин, но придет на этот раз не за тем, чтоб разбойничал – грабить и убивать, а чтобы идти с царем Константином Царьград завоевывать…

Это случится уже в самое последнее время, незадолго до пришествия антихриста.

(Н. Добротворский)

Горькая смерть

Фома-дворовый был пугачевец, и его решили повесить. Поставили рели, вздернули Фому, только веревка оборвалась. Упал Фома с релей, а барин подошел и спрашивает:

– Что, Фома, горька смерть.

– Ох, горька! – говорит.

Все думали, что барин помилует, потому что, видимо, Божья воля была на то, чтобы крепкая веревка да вдруг оборвалась. Нет, не помиловал, велел другую навязать. Опять повесили, и на этот раз Фома сорвался. Барин подошел к нему, опять спрашивает:

– Что, Фома, горька смерть.

– Ох, горька! – чуть слышно прохрипел Фома.

– Вздернуть его в третий раз! Нет ему милости!

И так счетом повесили барского человека три раза.

(Д. Садовников)

Предания о кладах

Клады таят под землею (в горах, городищах, курганах, оврагах и пещерах) несчетное количество золота, серебра и самоцветных камней – в деньгах, вещах: целые котлы бывают наполнены этими драгоценностями. На том месте, где зарыт клад, ночью в известное время года горит синий огонек или свеча; если ударить по свече и произнести заклятие, то она превращается в кубышку или в котел с деньгами. Поэтому, приметив блуждающий огонек, стараются искать вблизи клад, который (как только его найдут) выходит, по народному поверью, с треском.

Клады обнаруживаются обыкновенно при начале весны и на праздник Купалы. По русскому поверью, в ночь на Иванов день земля разверзается и клады просушиваются. В это время можно видеть, как в глубоких провалах и погребах висят на медных или железных цепях огромные котлы и бочки, полные серебра и золота; по краям котлов горят свечи; но все это тотчас же исчезает, как скоро пожелаешь подойти ближе…

Клады редко полагаются без заклятия. Чтобы укрыть их от поисков, тот, кто зарывает сокровище, причитывает вслух зарок или приговор: через какое время, как, кому и при каких условиях может достаться этот клад. Без соблюдения условий, требуемых зароком, клад не дается; чем усерднее будешь рыть землю, тем глубже станет он уходить вниз; один раз кажется, что совсем дорылся до сокровища, заступы уже стукнули о железную плиту или крышку сундука, но в то же мгновение со страшным гулом проваливается клад в преисподнюю, а из-под земли слышится неистовый, оглушающий хохот нечистой силы.

Даже если кому бы и посчастливилось набрести на клад, все равно он не в силах будет им воспользоваться. Едва он дотронется до него, тотчас почувствует во всем теле расслабление, словно руки и ноги перебиты, или, взявши золото, будет кружиться с ним около подвала и до тех пор не выйдет на дорогу, пока не положит добычи на прежнее место или и вовсе не вылезет из очарованного подземелья; при всякой попытке уйти оттуда не с пустыми руками земля начинает смыкаться и железные двери готовы с шумом захлопнуться; сами же деньги скользят из рук и прыгают промеж пальцев.