«Русские идут!» Почему боятся России?

Подтвердил Алексей и прочее. Да, он намеревался захватить Нижнекамчатск, а сам «имянно зделаться командиром и жить в новопостроенных покоях отца архимандрита… Прочие дома мыслили распределить меж собой». Далее предполагалось «дождаться судов и взять их обманом», то есть перебить экипажи кораблей, которые должны были прибыть из Большерецка или Охотска, – за то, что не доставляли жалобы «Митяю». Также Алексей, единственный из всех, кого допрашивали по делу о бунте, признался в намерении «отца архимандрита, и ревизии мужеска полу душ господина капитана Дементия Завьялова и капрала Алексея Лебедева, прикащика Осипа Расторгуева и протчих убить и христианскую веру истребить», в живых же оставить «только баб красивых да детишек в приемыши». Каяться при этом он даже не думал. Иван Лазуков подтвердил все. На вопрос же, что предполагалось делать дальше, если бы планы увенчались успехом, Алексей Лазуков дал ответ воистину удивительный. «Похватав суда те да побив корабельных, – сообщил он, – брату Ивану велел бы на тех судах идти в Якуцк свитеться с Митяем (о том, что Павлуцкий давно в Анадырске, бунтовщик не знал), штобы государыню нашу Елисавет совместно упросили прислать де на Камчатку новых русских, как сам Митяй или тот Васька Мерлин. А то пусть хуже, но всеж лутче прежних. Равно и батьки штобы с ними приплыли истинно христианские, от нынешних отличные, а тогда де и мы с ними снова молиться начали бы». Насчет же внезапной отмены столь обширных планов не стал скрывать, что «и брат Иван просил тово не делать, и брата не слушался. Да потом во сне де видел волею Христовой дух Василья тово Мерлина маиора в образе сорочьем, и сказал ему, Алексею, тот дух, что Митяй не велит воровать, а велит ради Христа и святой Троицы идти в арест, а сам перед набольшей сорокою заступиться посулил». При всей причудливости такая версия следствие устроила. А вот четыре листа с изложением причин смуты, из дела «О бунте коряк, чукчей и других сибирских народов и усмирении их» (в архиве Секретной экспедиции Сената), как в те времена говорилось, «выдраны». Причем в Петербург, судя по описи, бумаги поступили именно в таком виде.

Следствие закончено, забудьте

Не знаю, кто как, но мне единственно логичным видится, что именно там, в изъятых листах, перечислялись факты, которые братьям Лебедевым с присными хотелось бы замять. В «аудите» следствия главным злоумышленником сделали Алексея. А заодно и Ивана. Хотя тот и сам вину отрицал, и в показаниях брата выглядит противником мятежа с самого начала, это, похоже, никого не волновало. Благо доказательств «измены» было более чем достаточно: убийство ясачных, резня «верных» ительменов, «умысел на резню» русских, связи с «мятежником» Эвонты. И так далее. Все это давало основания властям решить вопрос на местном уровне, повесив, кого следует, и тем самым спрятав концы в воду. Тем более, сама жизнь подтверждала их версию: с уходом Лазукова из лагеря «изменников» те, потеряв харизматического лидера, притихли и ничего подобного хотя бы налету на Столбовской острожек более не случалось. На том и поставили точку, а далее, не особо спеша, разобрались с бывшими бунтовщиками, разошедшимися по домам. За полтора года сколько-то острожков «в острастку» спалили, сколько-то народу «привели в повиновение», сколько-то сопротивлявшихся «смертно побили». Точных цифр нет. Известно лишь, что в Охотск в итоге «для расправы» выслали 30 «изменников и согласников», рекомендовав свирепые приговоры. Правда, второстепенных: из арестованных вождей не выжил никто, все еще на Камчатке либо «в холодной своим чином вольно померли», либо (как, по некоторым данным, братья Лазуткины), «порвав рубахи на полосы, сами себя удавили». Если кто-то решит, что им помогли, возражать не стану.