Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды)

Китайская династичная хроника Юань-ши отмечает, что «зимой, в двенадцатой луне (29 декабря 1247 г. — 27 января 1248 г.) было внесение податных дворов в реестр»[331]. Таким образом, общеимперская перепись должна была бать проведена до этого времени. Данное предположение подтверждается свидетельством армянского автора Киракоса, который упоминает, что «хан Гиуг, став великим государем войска татарского в их стране, тотчас послал сборщиков податей в свои войска, расположенные в покоренных ими различных краях и областях, собрать с них десятую долю добычи войска всякого рода и подать с гаваров и государств, которые были завоеваны ими: с персов, мусульман, тюрок, армян, грузин, агван и всех народов, подвластных им»[332].

Францисканец Плано Карпини отметил, что от покоренных татары требуют, «чтобы они шли с ними в войске против всякого человека, когда им угодно, и чтобы они давали им десятую часть от всего, как от людей, так и от имущества. Именно они отсчитывают десять отроков и берут одного и точно так же поступают и с девушками; они отвозят их в свою страну и держат в качестве рабов. Остальных они считают и распределяют согласно своему обычаю…»[333].

Слова Плано Карпини о способах сбора податей подтверждает армянский автор Киракос: «много бедствий причиняли они (монголы — Ю.С.) всем странам своими податями и грабежом, нескончаемыми требованиями пищи и питья и довели все народы до порога смерти. И наряду со многими другими [повинностями], наложенными Аргуном, — малом и хапчуром — пришел приказ Хулагу о взыскании повинности с каждой души, которую называли тагаром, что и было внесено в казенные списки… а у кого не было [скота], отбирали по [их] требованию сыновей и дочерей»[334].

Таким образом, мы видим, что монголы-татары уже непосредственно после завоевания проводили первые переписные мероприятия, чтобы организовать поступления в казну налогов и пополнения военных отрядов. Вероятно, именно в этом ряду стоит упоминание Новгородской III летописи о том, что «В лето 6754 (1246) при архиепископе Спиридоне Великого Новгорода и Пскова, великий князь Ярославъ Всеволодовичь…<>… началъ дань давать в Златую Орду»[335]. Надо полагать, что дань «кровью» — мобилизация людей, также началась с 1246 г.

После проведения переписных мероприятий данные заносились в дефтери, а за исполнением налоговых и военных обязательств следил разряд особых администраторов — баскаки[336]. Ранее всего, под 1255 г., баскак упомянут на юге Галицкой земли[337].

В начальный период функционирования административного аппарата Орды права сбора дани были возложены на откупщиков, которые взимали установленные выплаты со многими злоупотреблениями к собственной выгоде. Это вызвало ряд волнений против откупщиков, что привело к отмене откупной системы.

Однако баскаки на территории русских княжеств упоминаются и после широкомасштабных восстаний 1262 г.[338] В частности, под 1268 г.[339] и 1273 г.[340] упомянут великий владимирский баскак Иаргаман (Амраган)[341]. Под 1283–1285 гг. в летописях[342] описаны события, в которых активным участником является курский баскак Ахмат. Сами события следует отнести к 1289–1290 гг.[343] Баскаки, как особый разряд ордынских чиновников в русских княжествах упомянуты в ярлыке Менгу-Тимура русскому духовенству от 1267 г.[344] В 1305 г. зафиксирована смерть баскака Кутлубуги[345]. Под 1331 г. упоминается киевский баскак: «…и приѣхаша подъ Черьниговъ городъ. И ту пригнашася Киевьскии князь Феодоръ съ баскакомъ Татарьскимъ въ 50 чловѣкъ разбоемь и наши остерегошася и сташа доспѣвъ противу себѣ…»[346].

Летописи белорусского и литовского происхождения упоминают о сохранении баскаческой организации, по крайней мере, в Подолии до 1362 г., до победы войск Ольгерда на Синих Водах над ордынскими князьями Хаджибеем, Кутлубугой и Дмитрием. Именно они названы в летописях «отчичи и дедѣчи Подолскои земли», от имени которых «завѣдали втамони а боискаки, приезьдяючи от них утамонъв, имывали ис Подолъскои земли дань». Согласно летописям именно после победы Ольгерда «княжята Корятовичи пришли в Подолскую землю от татар, и боскакомь выхода не почали давати»[347].

Факт сохранения в русских княжествах баскаков и после целого ряда восстаний может быть объяснён тем, что сами они сбором дани непосредственно не занимались. Как подчеркнула С.А. Маслова для выполнения налоговых сборов «существовали другие категории — таможенники, поплужники и пр.»[348].

Кроме того, С.А. Маслова, пришла к аргументированному заключению, что баскаки постоянно находились непосредственно на вверенной им территории. При этом их статус был достаточно высок — между баскаком и ханом с одной стороны и баскаком и князем, с другой, не было никаких посредников. Внутри системы баскачества существовала определенная иерархия: баскак, находящейся в столице княжеств, считался главным; называется и «великий баскак» владимирский[349].