Русские князья в политической системе Джучиева Улуса (орды)

В то же время, нарастание противостояния между Ногаем и центральной властью в лице хана Тула-Буки ярко прослеживается на примере событий в Курском княжестве. Ордынский баскак Ахмат, вероятно, ставленник Ногая, организовал во владениях князей Воргольского и Липовичского две слободы. В них начал стекаться народ, привлекаемый, видимо, установленными льготами. Это наносило экономический урон князьям, и они отправили жалобу хану Тула-Буке. Хан дал Олегу Рыльскому и Воргольскому «приставы» и слободы были уничтожены. Однако Ахмат привел войска от Ногая и разорил территорию княжества. Князья бежали: Святослав Липовичский в Воронежские леса, Олег — к Тула-Буке. В апреле Святослав «без царева слова» напал на баскаческий отряд и уничтожил его. Олег поссорился из-за этого с Липовичским князем, привел от хана отряд и убил Святослава с двумя сыновьями. Позже, его брат привел отряд, вероятно, от Ногая. Олег погиб[871]. Как надежно установил В.А. Кучкин, данные события произошли в 1289–1290 гг.[872]

В 1291 г. при активном участии Ногая ханом становится Токта (Тохта). Вероятно, ордынский временщик был вполне уверен в своем ставленнике. Однако тот начинает постепенно усиливать свою политическую роль. В рамках упрочения позиции Токты было нашествие в 1293 г. на Владимирское княжество ордынских войск во главе с братом хана Туданом или «Дюденева рать». Любопытно, что Симеоновская летопись отмечает только, что «бысть въ Русскои земли Дюденева рать на великаго князя Дмитрея Александровичя»[873], тогда как Московский летописный свод подчеркивает, что «Князь Андреи Александровичь иде во Орду и со иными Русскими князи, и жаловася на брата своего на великого князя Дмитрея Александровичя»[874]. То есть, в первом случае поход ордынских войск выглядит как инициатива хана, тогда как во втором — инициатива противников Дмитрия Переяславского. Надо полагать, что в данном случае интересы сторон совпали как нельзя лучше. В результате крупномасштабного нашествия было разорено 14 городов Владимиро-Суздальской Руси. Как отметил В.В. Каргалов, записи «о том, что Дюдень разрушил такое же количество городов, как и Батый (14), подчеркивают сопоставимость в глазах летописцев этих двух походов»[875]. В начале 1294 г. Дмитрий умирает.

Князь Дмитрий — единственный князь, занимавший великоняжеский престол, о котором нет свидетельств о его поездке в Орду за ярлыком.

Это позволило Н.М. Карамзину утверждать, что Дмитрий Александрович после смерти его предшественника князя Василия отправился сразу же в Новгород, а не на поклон к хану[876].

Однако известно, что князь Василий Ярославич Костромской, занимавший Владимирский престол перед Дмитрием, скончался в январе 1276 г.[877] А на новгородский стол Дмитрий сел «в неделю на всѣх святых»[878]. Память всех святых, празднующаяся православными христианами в седьмую неделю по Пасхе, приходилась в 1276 г. на 24 мая (сама Пасха была 5 апреля). Таким образом, между посажением на престол в Новгороде и смертью Василия Ярославича прошло не менее четырёх месяцев — время на дорогу в Орду и обратно (см. Глава № 3 параграф. № 1). Однако времени на пребывание в ставке хана в таком промежутке крайне мало. Тем не менее, есть примеры достаточно кратких сроков посещения Орды: поездка Василия I в 1392 г. в ставку Токтамыша была совершена в течение трёх месяцев (с 16 июля по 20 октября 1392)[879]. Необходимо также учесть, что в случае смерти князя Василия в начале января 1276 г., мы получаем период в менее пяти месяцев, в который князь Дмитрий вполне мог бы съездить за ярлыком в ставку хана. К примеру, поездка князя Симеона Гордого с братьями к ордынскому столу в 1340 г. заняла около пяти месяцев[880]. Чуть больше пяти месяцев (15 июня — 25 ноября) заняла поездка в Мамаеву Орду в 1371 г. князя Дмитрия Ивановича Московского[881].

Кроме того, ряд летописей упоминает об участии Дмитрия в походе на Северный Кавказ в 1276–1277 г. и в штурме Дедякова[882]. Оснований не доверять данным свидетельствам нет. Вполне вероятно, что он мог получить ярлык на княжение во время данного военного похода.

За свои 44 года князь Дмитрий Александрович провел в ставке хана около 4 % от лет жизни (44), 4,3 % от лет удельного княжения (30) и около 3 % от лет великого княжения. Это составило около двух лет.

После смерти Дмитрия неоспоримым главой Владимирской Руси становится его младший брат Андрей.

Тем не менее, конфликтность ситуации не была изжита. Новому великому князю противостоял Иван Дмитриевич Переяславский, который, судя по всему, искал поддержки против дяди у Ногая[883]. Во-вторых, осенью 1296 г. новгородцы изгнали наместников Андрея и пригласили на княжение его младшего брата Данилу Александровича Московского. Тот заключил договор с Михаилом Ярославичем Тверским. То есть, против Андрея сложилась прочная коалиция князей, один из которых (Данила Московский) являлся следующим по старшинству после Городецкого князя и мог претендовать на владимирский престол.