Русские летописи и летописцы X–XIII вв.

Знакомство с летописным рассказом о событиях 1230–1232 гг. не оставляет сомнения в том, что он практически современен им. Восстановить сложную связь взаимоотношений Данила с оппозиционными князьями, боярами, а также венгерским королем, при этом назвать всех действующих лиц по имени через много лет практически невозможно. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к тексту, рассказывающему об обороне Ярославля от осаждавших его сил венгерского короля. Руководили действиями осажденных ярославльцев бояре Давид Вышатич и Василько Гаврилович. Первый натиск венгров горожане успешно отразили. Но тут в дело вмешалась теща Давида — сторонница провенгерски настроенного боярина Судислава — и начала уговаривать зятя сдать город. Присутствовавший при этом Василько Гаврилович резко воспротивился такой предательской мысли. Он заявил, что невозможно «погубить честь князя своего», был убежден в неприступности города: «Яко рать си не может града сего прияти».[674] Давид же прислушался к совету тещи, а не Василька, и Ярославль был сдан королю. После этого путь на Галич был открыт.

С неменьшей подробностью изложен ход борьбы Данила с вторгшимися на Волынь венграми, водимыми королевичем Андреем. С русской стороны в ней принимали участие, кроме самого Данила, его брат Василько, тысяцкий Демян, боярин Мирослав, на заключительном этапе кампании к ним присоединился также и князь Александр. Состоялось несколько сражений, у Шумска и Торчева, в которых, согласно свидетельству летописца, Данило Романович проявил буквально чудеса героизма. Когда во время битвы у Торчева у него сломалось древко копья, он вынул меч и с его помощью проложил себе путь к окруженному брату Васильку. «Обнаживъ мѣчь свои: идущу ему брату на помощь, многы же язви, и инии же от меча его умроша».[675]

Из летописного рассказа не ясно, принесла ли эта храбрость князя победу русским в тот день. Много мужества проявил Данило и в повторном сражении. Летописец отмечает, что он находился на волосок от смерти, но раненый конь вынес его из гущи сражения. Пришлось отступить и всей дружине Данила («Наворотися дружина Данилова на бѣгъ»), однако, поскольку венгры не решились на ее преследование и также отступили, летописец полагает, что в выигрыше оказались волынские полки. Его радует, что венгров полегло много, а Данило потерял только пять бояр. Он называет их по имени и это также свидетельствует о том, что запись сделана вскоре после окончания военных действий.

Новый поход венгров на Волынь, предпринятый ими в том же 1233 г., окончился их поражением. Данило подвел свои войска к Галичу. Галичане, как это часто с ними случалось, начали переходить на сторону сильного. Летописец знает, что первыми переметнулись от королевича Глеб Зеремеевич и Доброслав, а затем и «инии бояре мнози». Вслед за этим из осажденного Галича пришло известие о скоропостижной смерти королевича Андрея, которая, по-видимому, случилась не без помощи льстивых галичан, а также приглашение Данилу занять галицкий стол.

Время от времени «Повесть о возвращении Данилом галицкого стола» прерывается вставками об участии его в южнорусских и польских событиях. До сих пор эти сюжеты не были связаны с основной темой повести, однако рассказ, который находится в летописных статьях 1234 и 1235 гг. о походах Данила в Киевскую и Черниговскую земли, определенно не может считаться вставочным. Уже хотя бы потому, что южнорусские авантюры Данила стоили ему галицкого стола, что и отметил летописец.

После вокняжения в Галиче Данило получает от киевского князя Владимира Рюриковича грамоту, присланную через его сына Ростислава, в которой тот просит помощи против черниговских князей Михаила Всеволодича и Изяслава Владимировича. Данило, как отмечает летописец, «вѣдавъ ею любовь», собрал наскоро полки и выступил к Киеву. Начало кампании было удачным. Он вынудил Михаила покинуть пределы Киевщины, а затем вместе с Владимиром пошел к Чернигову. По пути князья овладели многими подесенскими городами — Хоробром, Сосницей, Сновском и другими — и осадили столицу княжества. Взять ее им не удалось, а поэтому между сторонами был заключен мир — так пишет летописец, а на самом деле только непрочное перемирие. Как только Данило и Владимир ушли в Киев, вслед за ними устремились половцы, приведенные на Русь Изяславом, князем новгород-сиверским. В состоявшейся у Торческого городка битве Данило терпит сокрушительное поражение и бежит в Галич. Оппозиционные бояре, возглавляемые Судиславом Ильичем, отказывают ему в поддержке и требуют покинуть город. При этом еще и пригрозили расправой: «Не погуби себя, поеди прочь».[676] Данилу пришлось подчиниться этому жесткому ультиматуму.