Русские масоны. От Романовых до Березовского

Однако не без усилий Льва Давидовича его начали именовать председателем Совета, приписывать несуществующие заслуги. В автобиографии он утверждает, будто после ареста первого председателя был избран президиум, «возглавлявшийся мною»²³¹. Словом, налицо грубая фальсификация, которую пытаются выдать за действительный факт нынешние апологеты Троцкого, видное место среди них занимал «продвинутый демократ», бывший зам. начальника Главного политуправления Советской Армии, генерал-полковник, профессор, член АН СССР Д.А. Волко-гонов, ранее прославлявший большевистский строй и его руководителей в многочисленных трудах разного калибра. После развала СССР он с не меньшим рвением начал поносить прежних кумиров. В двухтомнике «Троцкий. Политический портрет» профессор оказался в трудном положении, получив, видимо, заказ восхвалять Троцкого в сопровождении критических замечаний, дабы придать своей работе видимость объективности. Вот, к примеру, он громко возвещает: «За 52 дня руководства Петросове-том Троцкий сумел проявить себя как лидер и выразитель бескомпромиссного революционного начала». А страницей ниже заявляет об избрании его в конце ноября 1905 г. в «президиум» (Совета, куда вошли еще двое поименованных выше лиц, и стал «практически его председателем», пока вместе с остальными не цодвергся аресту 3 декабря, т.е. находился на таком посту до недели. При чем же здесь 52 дня работы Совета вообще и откуда взялся мифический «президиум» вместо исполнительного бюро? Сие ведомо лишь самому профессору, который, кстати, не удосужился ознакомиться с несколько путаным, но отвечающим в це-*ом признании своего кумира на суде. Вот оно. «Я был делегирован в Совет рабочих депутатов от российской социал-демократической рабочей партии, к которой принадлежал и принадлежу. После ареста тов. Хрусталева я был избран президиумом в состав

Совета»²³². Он даже не намекает на какую-то руководящую роль в данном органе.

Вернемся к тому времени, когда наш герой бежал но дороге в ссылку, за ним вскоре последовал друг Парвус, не замедливший издать брошюры о своих приключениях. Троцкий с новой супругой Натальей Седовой и двумя маленькими сыновьями прочно обосновался в австрийской Вене. Гельфанд ввел его в высшие эшелоны социал-демократических партий центральных держав, где он зарекомендовал себя стойким приверженцем позиций Каутского, чем создал для себя возможность печататься в немецких партийных газетах по проблемам России. И немцы, и Троцкий предпринимали энергичные шаги по преодолению раскола в РСДРП. Примирения большевиков с меньшевиками настойчиво добивалась и созданная Львом Давидовичем в Вене небольшая газета «Правда» (1908—1912 гг.), тайно доставлявшаяся в Россию. Выходила она нерегулярно и существенной роли сыграть не могла, хотя посеяла семена недовольства среди отдельных соратников Ленина, обособившихся в отдельную группу болыневиков-примиренцев. В Вене вокруг Троцкого сложился кружок идейно близких ему друзей в лице С. Семковского (Бронштейна), М. Скобелева, А. Иоффе, В. Коипа, М. Урицкого и X. Раковско-го. Близко к ним стоял Л.Б. Каменев, женатый па сестре лидера, хотя позднее они не раз демонстрировали неприязненные отношения. Между Троцким и Лениным тогда велась ожесточенная полемика. Отметим, что Скобелев но возвращении в Россию был избран от меньшевиков в I V Государственную думу и вскоре сделался масоном по рекомендации Чхеидзе, с которым Троцкий поддерживал деловые контакты.

Троцкий также начал тесное сотрудничество с редакцией популярной леволибсралмюй газеты «Киевская мысль», посылавшей его корреспондентом на театр военных действий между Турцией и балканскими государствами. Он развивал подчас в своих материалах протурецкие взгляды. Возможно, это объяснялось влиянием Парвуса, который обосновался в Константинополе, за-

НИ маясь там финансовыми спекуляциями. Нельзя пройти мимо гораздо более поздних утверждений известного разоблачителя провокаций царской охранки, близкого эсерам Бурцева, будто Троцкий в 1911 г. сделался тайным агентом венской полиции. Аналогичные данные имелись и в распоряжении Департамента полиции России²³³. Не отсюда ли пошли уже публичные обвинения Льва Давидовича в прислужничестве немцам, когда в начале Первой мировой войны он стал проповедовать интернационалистские взгляды, близкие ленинским? Бывший большевик Г.А. Алексинский организовал в русской печати в 1915 г. кампанию с обвинениями в подкупе немцами чугь ли не всех интернационалистов, что прямо связывал с Парвусом. А меньшевик-оборонец И.А. Киселев выпустил в Женеве брошюру, обвиняя Парвуса в связях с группой сторонников Троцкого. Тогда русские эмигранты-социалисты в швейцарском Цюрихе исключили из своих рядов Киселева и его сторонника Р. Степанова за беспочвенные нападки на интернационалистов²³⁴. И действительно, первый из них подкреплял свои обвинения лишь ссылками на всем известные факты дружбы между Троцким и Парвусом.