Русские. Нация, цивилизация, государственность и право русских на Россию

Действия Муравьева в союзе с русскими крестьянами воспринимались как своего рода подлинная освободительная война русских против чужой власти, хотя и ведшаяся в специфических условиях, когда край отвоевывался не у внешнего, а у внутреннего противника. Муравьев сыграл для русских в 1860-е годы роль, в чем-то сравнимую с ролью Бисмарка. И тот и другой «железом и кровью» объединяли нацию. И тот и другой вели борьбу с трансграничностью католицизма, с той, впрочем, разницей, что Бисмарк подавлял католицизм у самих немцев, Муравьев же расцеплял католицизм поляков и православие русских, осуществлял «разбор оспариваемой паствы», проводя четкую цивилизационную границу.

Политика Муравьева, поддержанная крупнейшим национальным публицистом – Катковым и поэтом Тютчевым сыграла виднейшую роль в становлении русского национального самосознания эпохи и развитии русского национализма. И могла бы сыграть еще большую, если бы у императора Александра II существовала большая доверенность к этому государственному деятелю, подобная той, что была у кайзера Вильгельма I к «железному канцлеру». Увы, тут русскому национализму не повезло – император находился под преимущественным воздействием либерально-западнических веяний или влиянием аристократических кругов, проявлявших солидарность с польской шляхтой против русского мужика и сделавшего на него ставку «красного» графа.

Русский национализм исторически развивался как интегрирующий империю державный патриотизм с отчетливым культурным и религиозным акцентом. Этнический аспект актуализовался при споре о главенствующей роли русских внутри империи. Это отчетливо проявлялось в обсуждении остзейского и польского вопросов. Ставший на ноги и получивший голос благодаря гласности в пореформенной печати русский национализм категорично настаивал на том, что Русский Царь – это царь, прежде всего, русской нации.

«Русский государь родился, вырос на русской земле, он приобрел все области с русскими людьми русским трудом и русской кровью. Курляндия, Имеретия, Алеутия и Курилия суть воскрылия его ризы, полы его одежды, а его душегрейка есть святая Русь. Видеть в государе не русского, а сборного человека из всех живущих в России национальностей, это есть такая нелепость, которую ни один настоящий русский человек слышать не может без всякого негодования» – подчеркивал в 1864 году историк-панславист М.Н. Погодин.

Россия XIX – начала ХХ вв. была обширной и весьма разнородной империей, которая охватывала многочисленные народы разных языковых и религиозных групп, стоявшие на разных уровнях социального и экономического развития, от первобытного до буржуазного. В ней имелись такие проблемы как польская – проблема поглощенного империей развитого соседнего национального государства, еврейская – проблема многочисленной компактно расселенной неассимилированной (и неассимилируемой в полной мере) диаспоры, украинская – попытки сформировать из части русских отдельный этнос с притязанием на собственную государственность, старообрядческая – искусственная оторванность части русского народа от господствующей церкви в результате спорной реформы XVII века.

Идеологией как центральной власти России, самодержавия, так и националистической элиты, а также значительной части бюрократии было превращение России в современное национальное государство в котором центростремительные тенденции господствуют над центробежными иноэтническими и иноцивилизационными силами. Именно такую политику проводило правительство «русификатора всея Руси» Александра III, сочетавшего установку на русификацию окраин, на внутреннее своеобразное культурное развитие и на полноценную индустриализацию, сопровождавшуюся увеличением инфраструктурной связанности страны.

«Россия для русских и по-русски» – было для императора реальной программой. Опираясь на возраставшую благодаря продуманной политике индустриальную мощь и готовившуюся к введению в начале ХХ века систему всеобщего образования правительство, готовилось решить задачу трансформации России в современное национальное государство.

Однако Россия была разорвана внутренними социальными противоречиями раньше, чем успела решить свои национальные задачи. Элита российского общества, дворянство и становящаяся буржуазия, представляла собой высокоразвитую европейскую нацию в точном смысле слова – с высоким уровнем образования, развитой духовной культурой, поражавшей мир исключительными творческими достижениями, научной и технической мыслью и политическими притязаниями на управление страной вместе с самодержавием (или вместо него). Русский национализм был для значительной частью этой имперской верхушки, включавшей несколько миллионов человек, естественной и логичной идеологией, хотя в радикально настроенных кругах, – среди социалистов и либералов был популярен и космополитизм, интернационализм, или национализм других наций.