Русские отряды на Французском и Македонском фронтах. 1916–1918. Воспоминания

4-я особая русская бригада под начальством генерал-майора Леонтьева прибыла в Салоники между 10 и 20 октября 1916 года. Из телеграммы начальника бригады видно, однако, что ее материальное снабжение далеко не было закончено. Ко времени сосредоточения бригады в Салониках она не имела еще ни пулеметов, ни упряжи для лошадей и вьючных животных. В сущности, обоз ее еще не был организован вовсе, так как в нем имелось всего лишь тридцать повозок и двести девяносто вьючных седел на тысячу сто мулов. Кроме того, не был еще разрешен и вопрос о снабжении обоза бригады прислугою при вьючных животных.

После некоторого отдыха части бригады приступили к систематическим занятиям, для производства которых каждым полком был возведен участок укрепленной позиции с таким расчетом, чтобы оба участка, взятые вместе, составляли как бы расположение двух противных сторон. На этих участках роты учились атаке и обороне укрепленных позиций.

Однако период времени подготовки к боевой деятельности был для бригады недолог. Вследствие численной слабости Македонской армии, бригада была вскоре вытребована на фронт, и мы уже в самом начале декабря видим ее в резерве названной армии на берегах реки Черной (Crna), в районе селения Brod[58]. Как читатель уже знает, это было время перехода сербской армии в наступление, причем 1-я и 3-я сербские армии выдвигались в северном направлении вдоль обеих берегов реки Черной. Получив затем приказание двигаться в направлении селения Grunista, 4-я особая русская бригада одним своим полком приняла участие в двух боях (11 и 13 декабря), в связи с Дринской дивизией 3-й сербской армии, a затем заняла участок укрепленной позиции длиной свыше десяти километров, от вершины Budimira до вершины Grunista, фронтом на селение Staravina.

На этой позиции, в составе 1-й сербской армии[59] бригада простояла более двух месяцев, усердно работая над усовершенствованием своей позиции и над сооружением дорог для обеспечения подвоза из тыла необходимого продовольствия и боевых припасов.

Работа эта была очень трудна: дороги приходилось вести в твердом скалистом грунте и притом преимущественно ночью, во избежание потерь, которые даже при этом условии, не считая боев 11 и 13 декабря достигли за два месяца значительной цифры в три офицера и пятьсот двадцать солдат[60].

За время пребывания 4-й особой русской бригады в составе сербских войск ее несколько раз посетил сербский королевич Александр и однажды побывал даже на одном из наблюдательных пунктов в районе этой бригады.

Что касается 2-й особой бригады, то таковая, вслед за занятием Монастыря, получила приказание о передвижении в излучину реки Черной, наступление из которой в направлении на Прилеп, как уже выяснено, приобретало весьма важное значение.

Во исполнение этого распоряжения названная бригада в конце ноября сосредоточилась, подобно 4-й бригаде, в районе Брод, в распоряжении главнокомандующего Македонской армией. Затем она была направлена в излучину реки Черной через селение Iaratok и далее, на позицию близ высоты 1050. Там полки ее сменили левофланговые части 1-й сербской армии (дивизии Вардарская и Моравская), впоследствии передвинутой на правый берег р. Черной.

В течение декабря месяца бригада дважды атаковала неприятельскую позицию (9 – 12 декабря), но без особого успеха. Подготовка артиллерии и содействие ее во время самой атаки всегда оказывались недостаточными, и нашим частям не удавалось проникнуть за неприятельскую проволоку. Усилия их и жертвы убитыми и ранеными оставались, таким образом, бесплодными.

В конце декабря 2-я особая бригада перешла в новый сектор, где сменила части Дунайской сербской дивизии. Здесь, на новом участке, бригада занялась усовершенствованием своих позиций и устройством на зиму.

Большие трудности представлял вопрос каждодневной доставки продовольствия. Один из командиров полков свидетельствует в своем донесении, что бывали перерывы в подвозе в течение пяти дней, причем войскам приходилось довольствоваться лишь местной кукурузой. Столь же трудно было наладить эвакуацию больных и раненых, ибо во всей армии имелся лишь один автомобильный санитарный транспорт. Больным приходилось нередко ждать до трех суток, прежде чем являлась возможность удобно эвакуировать их в тыл.

С каждым днем погода становилась все более и более ненастной и затруднявшей боевую деятельность войск. Все преимущества перешли на сторону обороны, причем болгары сумели значительно усилить свои силы за счет войск, пассивно стоявших на Струме против англичан.

В серьезном отдыхе и реорганизации нуждалась, кроме того, сербская армия, понесшая значительные потери и пережившая глубокий внутренний кризис (заговор «черной руки»).

В таких условиях, по заключению генерала Саррайля, одобренному французским главнокомандующим, Македонской армии должна была быть поставлена впредь задача прочного укрепления в занятом положении.

В боевых действиях наступил зимний перерыв.