1ПотустороннимЗалом царей.– А непреклонныйМраморный сей?Столь величавыйВ золоте барм.– Пушкинской славыЖалкий жандарм.Автора – хаял,Рукопись – стриг.Польского краяЗверский мясник.Зорче вглядися!Не забывай:ПевцоубийцаЦарь НиколайПервый.2Нет, бил барабан перед смутным полком,Когда мы вождя хоронили:То зубы царевы над мертвым певцомПочетную дробь выводили.Такой уж почет, что ближайшим друзьямНет места. В изглавье, в изножье,И справа, и слева – ручищи по швам —Жандармские груди и рожи.Не дивно ли – и на тишайшем из ложПребыть поднадзорным мальчишкой?На что-то, на что-то, на что-что похожПочет сей: почетно – да слишком!Гляди, мол, страна, как, молве вопреки,Монарх о поэте печется!Почетно – почетно – почетно, архи —Почетно – до черту!Кого ж это так – точно воры вораПристреленного – выносили?Изменника? Нет. С проходного двораУмнейшего мужа России.
19 июля 1931
РОЛАНДОВ РОГ
Как бедный шут о злом своем уродстве,Я повествую о своем сиротстве:За князем – род, за серафимом – сонм,За каждым – тысячи таких, как он, —Чтоб, пошатнувшись, на живую стенуУпал – и знал, что тысячи на смену!Солдат – полком, бес – легионом горд,За вором – сброд, а за шутом – все горб.Так, наконец, усталая держатьсяСознаньем: перст и назначеньем: драться, —Под свист глупца и мещанина смех, —Одна за всех – из всех – противу всех,Стою и шлю, закаменев от взлету,Сей громкий зов в небесные пустоты.И сей пожар в груди – тому залог,Что некий Карл тебя услышит, Рог!
1932
* * *
Мой письменный верный стол!Спасибо за то, что стволОтдав не, чтоб стать – столом,Остался – живым стволом!С листвы молодой игройНад бровью, с живой корой,С слезами живой смолы,С корнями до дна земли!
1933
* * *
Вскрыла жилы: неостановимо,Невосстановимо хлещет жизнь.Подставляйте миски и тарелки!Всякая тарелка будет – мелкой,Миска – плоской.Через край – и мимо —В землю черную, питать тростник.Невозвратно, неостановимо,Невосстановимо хлещет стих.