Русские сказки

— Штуцер сюда, быстро.

Казак живо скинул штуцер с плеча и бросился к князю, на ходу передергивая затвор. Полковник поморщился:

— Оставьте, князь, бесполезно. Мы на фронте пробовали стрелять по аэропланам, но безуспешно. Эти штуки слишком быстро двигаются. Если только залповым огнем и не меньше чем взводом.

— Быстро, — согласился князь, вскидывая штуцер к плечу, — у этого скорость на пикировании где-то порядка двухсот сорока — двухсот пятидесяти верст. А это значит, что при угле сближения приблизительно в двести тысячных и начальной скорости пули в восемьсот саженей, упреждение на триста саженей составляет от одной до полутора ладоней. — Он выровнял дыхание и, пробормотав: — Вот мы это сейчас и проверим, — плавно надавил на спусковой крючок.

Штуцер бухнул. Пилот, высунувшийся из кабины с новой бомбой, вдруг дернулся и наполовину перевалился через борт. Аэроплан тряхнуло, штуцер бухнул еще раз, и второй пилот, управлявший аэропланом, сполз куда-то внутрь кабины. Мотор чихнул, задребезжал и заглох, где-то глухо грохнула бомба, выпавшая из руки первого, и воздушная этажерка, медленно снижаясь, исчезла за крышами домов. Полковник уважительно покачал головой:

— Мастерские выстрелы, ваше сиятельство. Второй аэроплан заложил разворот «блинчиком» и, плавно снижаясь, последовал за первым. Князь снова вскинул штуцер. Грохнул выстрел, второй аэроплан качнуло, но не так, как первый, а будто пилот от испуга неуклюже дернул ручку, и машина, шустро развернувшись, потянулась в сторону своих, набирая высоту. Полковник нервно рассмеялся:

— Я уж думал, что вы и этого снимете. Князь скромно улыбнулся и развел руками:

— Не повезло. Но это и к лучшему. Я думаю, пилот увидел достаточно, чтобы убедить свое начальство в том, что суверен в городе и мы собираемся его упорно защищать.

— Да, вы правы, — согласился полковник, а капитан лишь молча усмехнулся. Он-то был уверен, что ни о каком невезении здесь и речи быть не могло.

К полудню следующего дня «секреты», расположившиеся в двадцати верстах от города, доложили о приближении противника, и батальон занял траншеи.

Вечером, возвращаясь домой после обхода позиции и по своей привычке бесшумно проскользнув в калитку, князь услышал приглушенные голоса, доносившиеся из садовой беседки. Князь остановился, прислушиваясь.

— …абсолютно не понимаю, как он собирается отбить атаку такими силами.

Голос полковника звучал несколько раздраженно, но князь не смог уловить в нем ни паники, ни страха. И это радовало.

— Я тоже этого не понимаю, полковник, — спокойным голосом отозвался капитан, — но, можете мне поверить, он это сделает.

Полковник хмыкнул:

— У вас прямо-таки религиозная вера в военные способности князя, но если он так хорош, — на миг установилась тишина, наверное, полковник затянулся сигаретой, потому что в беседке засветился крохотный красноватый огонек, — то почему о нем до сих пор ничего не было слышно? Он уже не юнец, и если в нем так велика склонность к авантюрам на чужой стороне, то хоть какие-нибудь сведения о нем должны были бы уже появиться.

Капитан ответил не сразу:

— Я не знаю, полковник. Одно время меня самого мучили подобные вопросы, но затем я решил оставить их на потом. Одно могу сказать точно — я готов молиться каким угодно богам, что он ВМЕСТЕ с нами, а не ПРОТИВ нас. И… пойдемте спать, завтра будет тяжелый день.

Князь увидел, как капитан вышел из беседки и, пройдя по тропинке, скрылся в доме. Полковник сделал еще несколько затяжек и, пробормотав:

— Хотел бы я быть уверен в том, что мы его переживем, — тоже поднялся на ноги и последовал за капитаном.

* * *

Денек выдался солнечный. Князь проснулся на рассвете и до завтрака успел съездить на двуколке к упавшему вчера аэроплану. Он довольно удачно спланировал, приземлившись на дальние городские огороды и при этом всего лишь подломив одну стойку шасси и оборвав тяги правого руля высоты. Князь распорядился оттащить аэроплан в железнодорожные мастерские и попытаться произвести ремонт. Слава богу, в этом мире пока еще была абсолютно непопулярна идея ночных атак, да к тому же, имея такой перевес в силах, «соратники» чувствовали себя слишком уверенно, чтобы заниматься сомнительными экспериментами. Так что они с капитаном и полковником успели спокойно позавтракать и с удобством добраться к траншеям на пролетке.

Противник только начал выдвижение. В бинокль хорошо были видны густые цепи, разворачивающиеся на опушке леса в полутора верстах от города, а от моста, еле слышно из-за расстояния, рокоча, выдвигались броневики. Полковник опустил бинокль и повернулся к князю:

— Я думаю, что они атакуют еще до полудня. Князь кивнул.

— Начинайте отвод людей с первой линии, — приказал он капитану.