Русские солдаты Квантунской армии

26 июня 1941 г. начальник Главного Бюро но делам российских эмигрантов генерал от кавалерии В.Л. Кислицын обратился к своим подчиненным с призывом «осознать ответственность переживаемого момента… прекратить рознь и сплотиться вокруг меня как начальника Главного бюро». Генерал В.А. Кислицын нападение Германии на СССР называл «очистительной грозой», которая приведет к освобождению России^{163}.

Германию в борьбе с СССР поддержала и часть оренбургских казаков, включая самого именитого генерала от оренбуржцев, генерал-майора И.Г. Акулинина. Исследователь истории оренбургского казачества Л.В. Ганин пишет, что 3 июля 1941 г. генерал Акулинин подписал от Оренбургского казачьего войска обращение Казачьего совета к казакам, находившимся в эмиграции, с призывом «приобщиться к делу борьбы с большевизмом — каждый на своем (или указанном ему) месте».

20 июля 1941 г. в письме к последнему донскому атаману графу М.Н. Граббе он писал: «Если до нашего прихода на Дону, на Кубани и в других Казачьих краях… будет организована Войсковая власть — немецким Командованием или самими Казаками — наш долг явиться в распоряжение этой власти и дать ей отчет о наших действиях»^{164}.

Интересные сведения о положении дел в Шанхае и отношении русских эмигрантов к начавшейся войне даст участник тех событий Евгений Красноусов. Он пишет, что «с началом войны немцев с Советской Россией среди русской колонии Шанхая началась усиленная советская пропаганда: ведь Советская Россия попала на положение “союзника” англичан и американцев! Под разными предлогами советские агенты пытались втянуть в свою орбиту белых русских эмигрантов: то сбор на Красный Крест, то на помощь пострадавшим в разоренных немцами районах России и т. д. Среди русской колонии Шанхая произошел раздел на две (приблизительно равные) половины: белую и красную. Обе половины имели свои радиостанции, свои газеты, и обе вели свою пропаганду».

Просоветские настроения были опасной тенденцией, так как они разлагали сплоченность русской эмиграции. Этому был дан отпор в воинских частях, где в то время служили русские, в том числе и в Шанхайском русском полку^{165}.

После начала советско-германской войны один из лидеров русской белой эмиграции Г.М. Семенов заявил: «Нам, русским националистам, нужно проникнуться сознанием ответственности момента и не закрывать глаза на тот факт, что у нас нет другого правильного пути, как только честно и открыто идти с передовыми державами “оси” —Японией и Германией»^{166}. Именно этого и придерживалась большая часть русской непримиримой эмиграции.

Но война между СССР и нацистской Германией происходила вдалеке от Дальнего Востока — на европейской части Евразии. А здесь, в Китае, велась нескончаемая война японской армии с китайскими гоминьдановскими войсками и коммунистами. Многим белым это импонировало, хотя они и понимали, что японцы следуют своим целям но подчинению Китая Японии. Общественные деятели писали статьи, выступали с речами в поддержку «Великой Ниппон», то есть Японии.