Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность

Важная доминанта русского сознания — представление о государстве. Это не столько политико-правовой, сколькох социальный институт, участник экономических отношений, он обязан контролировать соблюдение принципа социальной справедливости. При этом русские единодушны в том, что контроль государства должен быть обязательным в базовых отраслях — транспорте и энергетике: «командные высоты» в этих сферах, по их мнению, должны оставаться за государством. Частный капитал допускается в мелкий и средний бизнес, в сферу обслуживания. Такое распределение ролей напоминает экономическую модель НЭПа в 20-е годы при Ленине. Оно и сейчас кажется русским оптимальным по своей экономической эффективности и справедливости. Вместе с тем для русских государство — это не только «регулирующее устройство». Оно непременно должно иметь цель, смысл, «направляющую идею» и этим отличаться от государств западного типа, где подобная функция принадлежит гражданскому обществу.

В определении общей цели развития страны граждане России расходятся. И виновато в этом, по их мнению, государство, которое не справляется с ролью «ведущего». Государство без определенного «образа будущего» для русских — вроде бы даже и не вполне государство. Отсюда отчуждение людей от политики, от государства, а также поддержка всяческих оппозиционных движений.

Федеральный центр утратил функции «заботливого государства», и их охотно принимают на себя региональные администрации, более близкие к людям и их нуждам. Таким образом, традиционная государственность не рухнула, она просто ушла «вниз», на места. Отсюда рост местного патриотизма, возрождение локальных традиций. Местные власти пользуются возрастающим доверием населения.

Русские своеобразно понимают демократию и относятся к ней чисто прагматически. Для них гораздо важнее решение социальных задач, усиление общенародного начала в противовес интересам олигархов. Авторитаризм «сильной власти» воспринимается ими не как «отмена демократии», а на оборот, как ее усиление, если при этом справедливо наказываются те, кто действовал не «для народа», а «для себя и своего кармана».

С пониманием демократии тесно связана и трактовка свободы. Личной свободе русские не придают особого значения, и не потому что она не так уж важна. Все опросы общественного мнения фиксируют, что жизнь без свободы потеряла бы для многих россиян смысл. Свобода в русском понимании — это скорее возможность вести «жизнь по душе», «быть самому себе хозяином», чем реализация каких-то политических прав. Понимание свободы как «внутреннегосостояния» (т. е. ценность «внутренней свободы») — для русских традиционно.

И в российских, и в западных СМИ повторяется одна и та же мысль, соблазнительная своей простотой: «Раньше в России господствовало патерналистское сознание, а теперь ему на смену идет индивидуалистическое сознание». Ситуация не будет казаться столь простой, если проследить, как русские понимают идею «равенства». Оказывается, 2/3 русских предпочитают равенству доходов равенство возможностей: половина русских ставит равенство возможностей выше индивидуальной свободы, и треть считает, что главная цель развития страны — создание «общества равных возможностей». Значит, русские отнюдь не стремятся «все отнять и поделить поровну», как это часто толкуется в либеральных СМИ.

Вместе с тем известно, что у русских весьма развиты дух личного соперничества и ревность к достижениям «соседа» (обэтом ч. И, гл. 3), чем они очень удивляют иностранцев. Часто россиянам психологически трудно согласиться с превосходством человека, начавшего с такой же «стартовой позиции» и добившегося большего успеха. Для них это гораздо труднее, чем для представителей других культур, которые относятся к чужим успехам и богатству более спокойно и даже могут усмотреть в успехе «сильного» пример для подражания. А в некоторых культурах чужой успех — это не личный проигрыш, а выигрыш общества в целом (Япония). Для русских же чужой успех и богатство воспринимается как личное отставание, отсюда зависть, уязвленное самолюбие, комплексы, неприязнь к победителю и т. п.

Вообще индивидуализм и эгоизм сами русские воспринимают негативно, как моральный дефект. Чтобы пережить свой личный «дефект», русские бессознательно стремятся окружить себя как бы двумя оболочками: первая (внутренняя) — это ближайшее окружение, компания друзей с особым душевным стилем общения; вторая (внешняя) — это сильное государство.

Чем сильнее индивидуализм, тем острее нужда в обеих оболочках.