Русские святыни

Конечно, справедливость вовсе не подразумевает равенства. Но как раз по этой части и не могло быть раскола православного и коммунистического мироощущения. Люди не равны между собой — сильные и слабые, сытые и голодные, талантливые и не очень, зрячие и слепые, музыкальные и глухие. Уже поэтому русская православная философия для социальной и политической сфер разрабатывает понятие ранга (И. А. Ильин), а Маркс клеймит приложение одной мерки к разным людям как буржуазное право и реальную несправедливость. К разным людям мы обязаны прикладывать разные мерки, для мужчины и женщины позволительный разовый подъем тяжестей до сего времени в законодательстве различен: 60 кг для мужчины и 20 кг для женщины. Думается, что не проблема равенства или справедливости сегодня разводит две идеологии — православие и коммунизм. Разводит достаточно второстепенный вопрос об атеизме. Вчера он имел некоторые основания и был воинствующим и силовым, и сегодня многие путают коммунизм с атеизмом. И если можно объяснить коммунисту, что атеизм не самое главное в учении, то сегодня столь же трудно бывает объяснить это православному. С их стороны также встречаются забывшие заповедь: "Не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит?" (I Иоанн. 4. 29). И конечно, приходится признать вместе с представителями религиозного социализма, что цель и смысл жизни человеческой в осуществлении и служении вечным святыням, что позволяет логически точно истолковывать идею социальной справедливости, объединяющую и русскую идею, и ее социальный идеал.[283]

Глава 7 КРАСОТА

Как известно, "место религии в Японии в значительной мере занято культом красоты".[284] Академик В. М. Алексеев пишет в своих воспоминаниях о Китае: "Нет такого китайца, который не любил бы свой театр",[285] а поэтому когда он спрашивал китайского возчика: "Что поешь?" — улыбается и частенько называет какую-нибудь оперу. Это потрясает: я что-то никогда не слышал, чтобы наш русский мужичок пел арию Ивана Сусанина…".[286] Сравнения с Востоком показывают, что по части восприятия искусства и его значения для нас мы можем не оказаться, как пели когда-то, впереди планеты всей. Однако в современном евро- и даже американоцентристском мире приходится отсчет вести от западного восприятия мира.

Художественное восприятие мира для западного человека явно не принадлежит к числу первоочередных мотивов жизни. Можно сказать и так: Запад скорее Рим, нежели Греция и Византия. Так, в западно-католическом богослужении, как известно, нет икон, и уже это уменьшает возможности укрепления и усиления художественной стороны мировосприятия. Западно-католическое богослужение идет на непонятном для большинства латинском языке, и, следовательно, художественно-словесный и художественно-литературный ряды воздействия на прихожанина сотни и тысячи лет были исключены как форма эстетического воздействия и воспитания. У основателя официальной идеологии и философии католической церкви Фомы Аквинского в "Сумме теологии" в ликах бытия Божьего нет прекрасного, а есть единое, благое, истинное. Фома Аквинский полагает, что "красота тождественна с благом", но видит их различия в понятии: "Красота прибавляет к благу некую соотнесенность с познавательной способностью, и потому благом следует называть то, что просто удовлетворяет желание, а о красоте говорить там, где и самое восприятие предмета доставляет удовольствие".

Как видим, прекрасное у Фомы стоит не на первом месте в ряду высших ценностей, и, кроме того, связано и не разведено с познавательной способностью и удовольствием, а коли так, то эта позиция не исключает формалистического рационализма или рационалистического формализма и утилитаризма. Стоит вспомнить, что в доказательствах бытия Божьего по Фоме господствует формальный рационализм и полностью отсутствует эстетическое основание. Неотомисты лишь последние сто лет были вынуждены заговорить о красоте как важнейшем проявлении Божьего бытия.

Как выше упоминалось, в русле этого же мировоззрения стоит и тот факт, что лишь в XIV веке в Европе зафиксирован человек, для которого восприятие прекрасного стало реальным мотивом деятельности. Это Петрарка, который взошел на гору только для того, чтобы полюбоваться прекрасным видом.

И стоит вспомнить, что протестантские церкви усугубили это западное восприятие, рационализировав молитвенные дома и богослужения. Каждый, кто бывал в молитвенных домах сект западного происхождения, отмечал отсутствие икон, украшений, росписи на стенах, упрощенную архитектуру и т. д., и т. п., что резко обедняло художественную сторону жизни верующих. Позитивизм, прагматизм, утилитаризм, сциентизм, буржуазный рационализм и сегодня основательно сужают сферу прекрасного в жизни западного человека.