Русские своих не бросают

Выслушав меня, коммодор поклонился, молча повернулся и побрел к трапу, чтобы отправиться на свой корабль. К тому времени процедура сдачи практически закончилась. Особых эксцессов при этом не было. Лишь на одном паровом корвете нашему матросу пришлось повозиться с не в меру горячим британским сержантом морской пехоты, который с ножом набросился на него. Но получив прикладом в лоб, сержант выпал из реальности и был унесен в корабельный лазарет.

Я вышел на связь, на это раз с Ваней Копыловым, который в Свеаборге с нетерпением ждал нашего официального сообщения о капитуляции – вражеского – флота. Он слышал по рации все переговоры с «Ангелом» и «Шмелем», но подробности случившегося в Свеаборге известны не были. Я постарался как можно точнее рассказать ему о том, что произошло неподалеку от острова Мякилуото.

В свою очередь он сообщил мне, что император несказанно рад победе над блокировавшей Свеаборг англо-французской эскадрой. Раздача слонов будет, причем очень щедрая. Но царь ждет подробного доклада от адмирала Румянцева, чтобы подготовить полный наградной список.

– Ты, Женя, тоже в нем будешь, – порадовал меня Иван. – Император сказал, что ты достоин ордена Святой Анны IV степени, или как его еще здесь называют, «клюквы». Только, интересно, на каком холодном оружии ты его будешь носить? Кортика ведь у тебя нет.

– Не успел обзавестись, но у здешнего народа в ходу пуукко – знаменитые финки, – сказал я, – так что к ним и пришпандорю эту самую «клюкву».

– Господин капитан, – прервал мою болтовню адмирал Шихманов, – это ваши корабли?

Я посмотрел на море. Со стороны Аландов к нам приближались два корабля, один побольше, другой поменьше. Это были «Бойкий» и «Выборг».

17 (5) августа 1854 года.

Финский залив. Борт вертолета Ка-27

Николай Максимович Домбровский,

временно исполняющий обязанности телеоператора

Вчера я брал интервью у Джимми и у его нового соседа Ленни. Бедный мальчик, такое пережить в десять лет… Радует лишь одно – он теперь вне опасности. Европейские ценности в худшем смысле этого слова у нас не в чести.

Так вот, когда я все закончил, меня вдруг вызывают и говорят: собери вещи, возьми двух человек из своей группы и бегом к трапу. Предстоит тебе, говорят, голубь сизокрылый, командировочка, суток этак на двое. А может, и на трое. Так что поторопись.

Через пятнадцать минут мы с двумя ребятами из телегруппы – Машей Широкиной, ассистентом, и Женей Коганом, оператором – уже сидели в разъездном катере. Конечно, ребят предупредили – именно Маша и подсказала, где меня искать, – но меня поразила скорость, с которой Маша не просто приготовилась к поездке, но и взяла все необходимое для творческого процесса.

Я поначалу надеялся, что мы пойдем на «Королев», но катер повернул в другую сторону – туда, где стоял красавец «Бойкий», главная наша ударная сила. Я в последний раз оглянулся и посмотрел на БДК, на который я сегодня надеялся попасть. И у меня вдруг появилось ощущение, что я увидел на его палубе Мейбел. Хотя на таком расстоянии было невозможно без бинокля разглядеть человеческую фигуру на палубе «Королева». Да и что бы она делала в это время на палубе БДК?

А на «Бойком» меня уже ждал Юра, но всего лишь с одним оператором.

– Юра, а ты что, Лизу брать не стал? – поинтересовался я.

– Да ты знаешь, я женщин принципиально с собой не беру на боевые задания. Да и ты зря Машу взял.

Маша строго посмотрела на него и сказала:

– Юра, я уже и в Южной Осетии была, и в Донбасс недавно съездила в командировку. Пришлось там под обстрелом бандерлогов побывать. Так что не надо. Муж мой, если что, со мной тоже согласен. Хотя он, как и ты, ветеран.

С мужем Маша познакомилась в Гори, в августе 2008 года. Второй раз они увиделись неделей позже, когда она в составе телегруппы прибыла в госпиталь к раненым. Тогда он и сделал ей предложение в полной уверенности, что она не воспримет его всерьез – зачем ей нужен тяжелораненый без какой-либо гражданской профессии? Но она, к его удивлению, дала согласие на брак. А муж ее поступил в университет на факультет информатики и теперь был одним из самых крутых программистов у Касперского. Так что даже злые языки вынуждены были признать, что она не прогадала… Вот только детей у них не было. После нашего возвращения, Маша с мужем как раз собирались обратиться в специальную клинику, которая занималась лечением бесплодия. А теперь, увы, и муж остался в будущем, и клиник здесь пока еще таких нет.

Маша же тем временем продолжала:

– Да, кстати, а что это за боевые действия?

Юра чуть смутился и заговорил о чисто житейских делах.

– Нас сейчас распределят по кубрикам, а потом за ужином обо всем и поговорим. Я полагаю, что нам дадут три двухместных кубрика, так что у тебя он будет отдельный.

Но нам смогли выделить всего два трехместных кубрика – как виновато сказал офицер «Бойкого», который нам показал наши апартаменты:

– Ребята, мы ж не знали, что с вами дама… А больше мест у нас нет, увы.