Русские войны XX века

Рокоссовский спешил изо всех сил – он задержал наступление главного фронта. Бои немцы вели умело, отступать им было некуда. Такие немецкие части, как танковая дивизия СС «Гроссдойчланд», дрались со смертельным отчаянием и сильно затормозили движение Рокоссовского.

Черняховский со своим 3-м Белорусским фронтом начал наступление 13 января 1945 г. в 6 поутру. Глубокий туман прикрывал действия его ударных батальонов. На горизонте у него был Кенигсберг, цитадель Восточной Пруссии. 16 января генерал выпустил основные резервы. Внезапно улучшилась погода, и в небо поднялась советская авиация, а 1-й Белорусский передал армию неудержимого генерала Белобородова. 19 января Тильзит был в советских руках, танковые колонны двинулись по дорогам, ведущим к Кенигсбергу. Немцы дрались отчаянно, но и Красная Армия не щадила живота. Месть шла рядом с благородной борьбой. Воины, чьи дома, чьи семьи погубила война, воевали остервенело. Все ужасы войны увидела колыбель германского милитаризма. Фронтовое командование вынуждено было вмешаться, карая одиозные нарушения дисциплины.

30 января советские войска перерезали железную дорогу между Кенигсбергом и Пиллау, и все же не менее 100 000 беженцев смогли просочиться через порт Пиллау, знаменитый своей базой подводных лодок. Сталин был недоволен задержкой с взятием Кенигсберга и 20 января приказал 2-му Белорусскому фронту Рокоссовского повернуть на север – к Балтийскому морю, тем самым отрезая Восточную Пруссию от остальной Германии. Но это, увы, создавало большой просвет между Рокоссовским и Жуковым, наступающим на Берлин.

Возможно, это была ошибка, не позволившая Жукову «с ходу» взять Берлин уже в феврале. Рокоссовский победил во всех битвах вдоль побережья, но стратегически это было малозначимо. 22 января был взят Алленштайн, а 23 января 5-я гвардейская танковая армия вошла в Эльбинг, полностью окружая Кенигсберг. У Балтики скопилось 400 тысяч германских войск. Между 23 января и 8 мая 1945 г. немецкие суда перевезли более двух миллионов беженцев с востока на запад.

На Берлин!

В сорока километрах от Одера, в сером украшенном лепниной трехэтажном доме на окраине Ландсберга расположился маршал Георгий Константинович Жуков, командующий 1-м Белорусским фронтом. До Берлина отсюда ходил рейсовый автобус. На стене его кабинета висела огромная карта Берлина с понятными только маршалу обозначениями. На рабочем столе стояли три телефона. Один был для обычного употребления, другой связывал его с коллегами – маршалом Рокоссовским и маршалом Коневым – оба его выдвиженцы, оба командующих фронтами его школы, ныне входящими в Германию на севере и на юге. Третий телефон вел прямо в Москву, к Верховному главнокомандующему Сталину.

8 марта Сталин вызвал Жукова. Прямо из Центрального аэропорта маршал поехал на дачу Сталина и нашел его в тяжелом состоянии духа. «Какая ужасная война! Сколько жизней наших людей она унесла. Немного осталось семей, которые не потеряли своих близких».

Жуков доложил о Померанской операции и о боях на берегах Одера. Сталин отпустил охрану, и они ужинали вместе. Обсудили Ялтинскую конференцию, итогами которой Сталин был очень доволен. Здесь к Сталину пришел его секретарь Поскребышев с бумагами на подпись. Жукову Сталин сказал: «Поезжайте в Генеральный штаб и посмотрите на планирование Берлинской операции с Антоновым. Завтра встретимся в час дня».

Жуков вместе с Антоновым всю ночь изучали подходы к Берлину с востока. Основной план 9 марта был представлен Сталину. Он принял его с некоторыми изменениями.

1 апреля 1945 г. Сталин вновь вызвал Жукова в Москву. Жуков добирался до столицы с трудностями – погода заставила его самолет приземлиться в Минске, а оттуда он поехал поездом.

В Москву был вызван и Конев. Оба маршала поехали в Кремль. На Спасской башне часы пробили 5 часов пополудни. У колокольни Ивана Великого машины затормозили, объехали Царь-пушку и остановились у трехэтажного здания, покрашенного в желтый цвет. Жуков и Конев вышли из своих машин. Лифт поднял их на второй этаж, где находился кабинет Сталина. Они успели переброситься лишь несколькими словами. Идя по коридору, они сошлись в том, что темой обсуждений будет Берлин…

Вот поворот направо, в зал конференций. Высокий потолок, огромный стол. Окна задрапированы, на стенах два портрета военных героев России – Суворова и Кутузова. Две огромные люстры свисали с потолка. В конце зала двойные двери вели в личный кабинет Сталина. Оба маршала не раз виделись здесь с Верховным главнокомандующим. За столом – начальник Генерального штаба Антонов и глава оперативного отдела – генерал Штеменко.