Русские войны XX века

И все же Жукова уже не остановить, 20 апреля был его день. Штабу 1-й гвардейской танковой армии поступил радиоприказ от Жукова: «Катукову, Попелю. 1-й гвардейской танковой армии поручается историческая миссия: первыми ворваться в Берлин и водрузить Знамя Победы. Вы лично отвечаете за исполнение. От каждого корпуса послать одну из лучших бригад на Берлин и издать следующие приказы: не позднее 4.00 часов утра 21 апреля любой ценой прорваться в пригороды Берлина и сразу же передать для Сталина и для прессы сообщение об этом. Жуков». Никто не «похитит» у Жукова приз его жизни, плод его нечеловеческого упорства, бездонной работы и военного гения. Приглашая мировую прессу, он как бы обходил Сталина (если тот заартачится). Отныне Берлин находился под постоянным огнем артиллерии Жукова, но к победе его могли привести лишь гусеницы его танков.

Но даже бомбардировка берлинских улиц не увела с них стоящих в очередях берлинцев: жажда еды, голод преодолел страх. Домохозяйка: «В Вилмерсдорфе разрывы становились все ближе и ближе, улицы начали пустеть, если не считать женщин, стоящих за продуктами. Периодически проезжали немецкие танки, опасающиеся попадания под огонь русских пушек. В понедельник снаряд попал в мужскую очередь за сигаретами. Во вторник снаряд разрушил пекарню, в которой были люди». Германское министерство иностранных дел просигнализировало иностранным миссиям: «Ввиду сложности ситуации и особенно административных трудностей, большая часть министерства перемещается в новые здания».

Начиная с 21 апреля 1945 г. танки Жукова брали одну улицу за другой, уже привычно ожидая юношей с фаустпатронами. Вокруг одного танка создавалась боевая группа с противотанковым орудием, пулеметом и несколькими автоматчиками или огнеметчиками. Пушки били по зданиям, где очевидным образом был очередной пункт обороны. Развалинами овладевала пехота. Потери с обеих сторон были чрезвычайными. Немец описывает мальчишку с автоматом, бегущего со снесенной нижней частью лица, с глазами полными ужаса.

* * *

Между тем, вихрь поднялся с юга. Броня крепка, и танки Конева были действительно быстры. Рыбалко и Лелюшенко оторвались от своих пехотинцев на большое расстояние. Они загнали в тупик старую знакомую – 4-ю танковую армию вермахта (правда, бледную тень прежней всесокрушающей силы), прошли часть зоны ответственности 9-й армии Бюссе и видели на дорожных указателях два хорошо известных указания – Цоссен и Потсдам. Оставался открытым, зияюще открытым, правый фланг. Что, если части германской 9-й армии повернут направо и отсекут танки Рыбалко и Лелюшенко? В ответ на звонок Рыбалко Конев говорит: «Не беспокойся, Павел Семенович. Не беспокойся из-за отрыва от пехоты. Спокойно иди вперед». Конев посылает на прикрытие фланга 28-ю армию Лучинского. В этот день неукротимый Рыбалко прошел почти 40 километров. А Лелюшенко еще больше, едва не пятьдесят.

Севернее ударные бригады Катукова—1-я и 44-я – не мешкая, приступили к выполнению исторического приказа маршала Жукова о выходе в центр Берлина. Путь вперед был необычен. Горели лесные массивы, и дым застилал видимость, а на каждом повороте затаились с фаустпатронами мальчишки из гитлерюгенда. (Именно в эти часы 20 апреля Гитлер награждал детей с фаустпатронами и слышал дальний привет юбиляру – пушки Жукова били непосредственно по району гитлеровского бункера. Мир не порадовал фюрера, и тот, сгорбившись, стал спускаться в затхлую тишину своего бункера.) Карта боев говорила об обреченности Берлина, между немецкими 9-й и 4-й танковой армией проскользнули как тени всадники гитлеровского Армагеддона – танки Конева.

3-я ударная армия Кузнецова вошла в Берлин с северо-востока. Жуков приказал Кузнецову прекратить окружение отдельных участков сопротивления и идти прямо к центру города. Пригодился огромный опыт борьбы в бесчисленных оставленных за спиной городах – войска создавали боевые группы, приспособленные к боям в городских условиях. Пушки, «катюши» и огнеметы давали берлинцам представление о Сталинграде. 5-я ударная армия Берзарина вместе с 12-м танковым корпусом вошла в Берлин с севера. Катуков и Чуйков были уже в Фюрстенвальде, Эркнере и Петерсхагене – на улицах восточной части германской столицы. Фаустпатроны, снайперы и минные поля замедляли их движение, но остановить уже не могли.

* * *

Рокоссовский уверенно шел с севера, Берлин и его притягивал как магнит. Но когда правый фланг стал двигаться с хорошей скоростью, а 61-я армия пересекла и Одер и Хавел (находясь фактически в тылу 3-й танковой армии Мантойфеля), полностью отрезав ее от Штайнера и других осколков группы армий «Висла» – теперь Рокоссовский уже не имел шансов, поскольку Жуков занял северную дорогу на Берлин.

Оставалось примерно 20 километров для того, чтобы встретиться с дивизиями Конева и замкнуть окружение Берлина. К 7 вечера 22 апреля 9-й гвардейский танковый корпус пересекает Хафель и укрепляется у Хеннигсдорфа.