Русские войны XX века

Воспользоваться щедростью природы в интересах Российского государства, а не узкой группы удачливых бизнесменов – наша задача.

* * *

Нам дает надежду и образованность населения России. Именно говоря об этом образованном авангарде, Г.П. Федотов славит тот «тип русского европейца, который не потерял связи с родиной, а иногда и веры отцов. Именно эти люди строили Империю, воевали и законодательствовали, насаждали просвещение. Это подлинные птенцы гнезда Петрова, хотя справедливость требует признать, что родились они на свет еще до Петра. Их генеалогия начинается с боярина Матвеева, Ордина-Нащекина – быть может, даже с Курбского… В управлении и суде, во всех либеральных профессиях, в земстве, и, конечно, прежде всего в университете, европейцы выносили главным образом всю тяжесть мучительной в России культурной работы. Почти все они уходили от политики, чтобы сохранить свои силы для единственно возможного дела. Отсюда их непопулярность в стране, живущей в течение поколений испарениями гражданской войны. Но в каждом городе, в каждом уезде остались следы этих культурных подвижников – где школа или научное общество, где культурное хозяйство или просто память о бескорыстном враче, о гуманном судье, о благородном человеке. Это они не давали России застыть и замерзнуть, когда сверху старались превратить ее в холодильник, а снизу в костер. Если москвич держал на своем хребте Россию, то русский европеец ее строил». Эти люди знали Запад и видели, в чем состоит его величайшее чудо – в непрестанных трудовых усилиях, осмысленных и спланированных.

За сто лет – между 1890 и 1990 гг. – абсолютное крестьянское большинство России превратилось в абсолютно городское население с навыками индустриальных рабочих, с знаниями в пределах средней школы, мотивированными на формирование мировоззрения. Авангард населения страны – российская интеллигенция – достаточно отчетливо представляет себе, что Россия – уникальная, единственная незападная страна, которая устояла перед Западом именно в силу создания национальной индустриальной базы. И устояла потому, что создала плеяду технических и гуманитарных специалистов собственного цивилизационного кода, а не некую «немецкую слободу» посреди Руси. Создана многомиллионная группа людей, способных соединить «сердце с разумом», западную трезвость и науку с эмоциональностью и коллективизмом восточного мировоззрения.

По тяге к знаниям (ставшей буквально национальной религией), по пытливости и выходу на мировой уровень, по таланту овладения передовым техническим уровнем в России создано нечто особенное: провинция постоянно посылает своих талантливых образованных людей в университетские города. Готовность этих прирожденно талантливых людей скромно и без лишнего пафоса положить свою жизнь ради цивилизационного подъема, повышения общего уровня своего мира является уникальным и величайшим ресурсом страны. Не за «первым миллионом» тянутся эти юноши и девушки в мир науки; природная любознательность и природное чувство служения выдвинувшему тебя миру делают этот (едва ли не бесплатный) труд выражением гражданственного долга, продолжением традиции бестрепетного служения миру – от земских фельдшеров до создателей космических станций.

И пока этот ручей – из деревень, поселков, малых городов огромной провинции будет продолжать соединяться с кафедрами наших мирового уровня вузов, похороны нашей цивилизации преждевременны. Дорогой Ломоносова идут новые Алферовы. В двух ведущих научных революциях современности – информатике и биотехнологии – этот неизбалованный комфортом класс ученых готов к штурму любых высот. Из природной любознательности, из любви к многонациональному отечеству.

* * *

Мы еще не совсем утратили свой научный потенциал. Традиционно прикладная наука на Руси была связана, прежде всего, с военно-промышленным комплексом, с военными разработками – так сложилась наша судьба; России приходилось отбиваться от Наполеона, кайзера, Гитлера, противостоять в «холодной войне», и лучшие умы традиционно шли в военную сферу научных изысканий. Такие научные учреждения, как долгопрудненский Физико-технический институт, Училище имени Баумана, Московский авиационный институт, традиционно были надежной кузницей технических талантов, обогащавших нашу науку. Многие из этих вузов, где работал цвет современной науки, были закрыты для иностранцев. И сегодня, хотя выпускники долгопрудненского Физтеха склонны следовать в западные лаборатории, обогащая американскую научную и экономическую систему, остается исток, научная школа, способная при должном внимании государства удивить исследованиями мирового уровня.

Их хватит еще на десять лет. После этого срока инстинкт выживания, равно как и малая продолжительность жизни, сделают свое бесславное дело. Но сейчас эти специалисты есть. Задача государства и общества, задача думающих людей России сохранить свою золотую плеяду, не бросить ее на самовыживание гайдаровского безумия.