Русские вопреки Путину

И вот по зимней Красной площади идут конные полки. Специальные самолеты разгоняют хмурые зимние тучи, декабрьское солнышко блестит на сусальном золоте эполет. Гарцуют гусары, блестят шашки, пушатся выпушки. Солдатский хор выводит «Соловей, соловей, пта-шеч-ка», да так, что в ГУМе стекла дрожат.

Гауляйтер, стоя на трибуне, умиляется во всю узь застегнутой немецкой души: бодрые мощи России и впрямь хороши — и красиво, и безопасно. Бешено аплодирует зрелищу старый генерал из русских, когда-то подавивший последнее русское восстание в городе Кондопоге. А по гладко выбритой щеке министра внутренних дел — ясное дело, кавказца — плывет непрошеная жемчужина: вах-вах, до чего справны молодцы, какие красавчики… И стайка мерзавцев, поставленных для того, чтобы эксплуатировать и терроризировать раздавленную страну, даже ощущает нечто, отдаленно напоминающее гордость.

Схожие чувства испытывают остатки русского народа, которому всю эту красоту показывают по телевизору — это ж хорошо, вспомнить, что и мы когда-то кого-то победили, и нам даже разрешают об этом говорить, хотя бы раз в году. За это можно и выпить — раз уж ничего больше нельзя.

Теперь покинем воздушные замки. Вернемся к реальности.

Сегодня у нас будет Парад Победы. Первый настоящий Парад «за все эти годы» — с громыхающим оружием, с пушками-танками, и даже обещают показать какое-то секретное оружие чрезвычайной мощности.

Смысл всего этого представления довольно прост. Россиянский режим только что сдал экзамен на половую зрелость — то бишь самовоспроизвелся. Причем, что особенно приятно, воспроизвелся в рабочем режиме, без истерик, драматических сцен, досрочных уходов и кавказских войн.

На самом деле напряга, усилий, расходов и всяческой «оргработы» за этим благолепием было не меньше, а гораздо больше, чем после ухода дедушки. Но это знают непосредственные участники процесса, а так — все чики-пуки. Весь драматизм был аккуратно слит в баночку.

Но сейчас нам его оттуда немножко нальют. Народу покажут оружие.

Это надо понимать — что значат для русских людей эти танки и ракеты. Демонстрация силовой мощи перед народом разоруженным, лишенным даже малейшего права на хоть какую-то вооруженную организацию и самозащиту — сильная штука, задевающая очень глубокие чувства. Даже у самого отмороженного врага режима, оранжевого по самые гланды, что-то дрогнет в душе при виде танка.

А власть получит новое оправдание своего существования. Нынешняя администрация имеет священное право сидеть в Кремле, торговать нефтью и изводить русский народ еще и потому, что она будет раз в году устраивать красивый военный парад.

Это, кстати сказать, далеко не худшее из оправданий. В конце концов, хорошо уже то, что власть считает нужным — а значит, вынуждена — оправдываться именно таким образом.

Но тут нужно понимать штуку. Власть готова чтить память Победы, расходоваться — во всех смыслах — на торжества, празднества и прочие мероприятия исключительно ради того, чтобы присвоить себе роль единственного хранителя этой памяти, которого нельзя тронуть даже недобрым словом, и именно потому, что он хранит эти самые святыни.

Осталось только доказать, что хранители святынь их достойны. Насчет чего имеются большие сомнения.

Напомним некоторые очень простые факты. Россиянская администрация села на власть в 1991 году в результате поражения СССР (точнее, именно России) в Третьей Мировой Войне. Это оккупационная администрация, которую поставили сюда ровно для того, чтобы окончательно допилить страну. Они это и делают — то есть пилят. Пилка началась при Борисе Николаевиче и прекраснейшим образом продолжилась при Владимире Владимировиче. Нет никаких оснований считать, что она прекратится при его тандеме с Дмитрием Анатольевичем — они, вона, собрались даже в две руки работать, так что дела пойдут в два раза шибче. Но дела от этого приятнее не становятся.

Нынешний кипеж (другого слова не подберу) вокруг подвига наших предков — это как раз тот самый случай, когда негодяи и в самом деле пытаются сделать своим прибежищем патриотизм. Последним прибежищем, добавим мы, потому что на деле-то он им чужд (если точнее — смешон и отвратителен). Но что поделать, если все остальные убежища уже разрушены или загажены. Можно спрятаться и в могилке русского солдата.

Разумеется, у нас не переводятся дураки, которые радостно глотают заброшенную наживку. И бросаются воевать с теми святынями, которыми прикрываются наши администраторы. К вящей их радости, потому что святыни-то и впрямь настоящие, народные, и борьба с ними дискредитирует прежде всего самих борцунов. Понятное дело, такие вражки дороже золота, их усиленно разводят — во всех смыслах этого слова, иногда даже дают высказаться на публику. Потому как это ж какой подарок — иметь возможность записывать всех недовольных режимом Путина-Медведева в симпатизанты к Адольфу Алоизовичу. «Кто против Путина, тот против Победы, тот за Гитлера и Холокост», ага-ага.