Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

Первые бесспорные доказательства памятников о сеймах того типа, который составляет предмет изучения, начинаются с конца XV в. (после смерти Казимира в 1492 г.). Одно из слабых мест у М.К. Любавского то, что он не объясняет, ради каких государственных дел возник сейм. Возник же он, по мысли Н.А. Максимейко, для военных нужд.

М.В. Довнар-Запольский отказался признать столь важное политическое значение за актом 1401 г. Иное дело акт 1413 г. Только этим актом давалась жизнь не сейму, т. е. собранию всего боярства или его депутатов, но господарской раде — государственному совету, составленному из очень небольшого числа областных правителей. В этом акте нет представителей русских земель, потому что земли имели свои особые права, жили своей особой областной жизнью.[1289] Не согласен он и с толкованием актов 1432 и 1434 гг. Надо еще доказать, что привилей 1432 г. действительно был распространен на русские области.[1290] Таким образом, М.К. Любавскому не удалось доказать столь раннего юридического зарождения сейма.

М.К. Любавский в своем ответе Н.А. Максимейко и М.В. Довнар-Запольскому посчитал, что суть его спора с последним сводится лишь к юридическому оформлению, «узаконению» сейма.[1291] Что же касается Н.А. Максимейко, то с ним М.К. Любавский был не согласен в корне. И в 1401, и в 1413 гг. на встречах преобладали литовцы, но участие князей свидетельствует о том, что это были «зародыши» общегосударственного сейма.[1292] М.К. Любавский считал, что Н.А. Максимейко, допустил «преувеличение и утрировку в деятельности местных сеймов». Нельзя выводить сеймы из внешних условий, ведь и Московское государство вело интенсивную борьбу с внешними врагами, но такого рода учреждение там не возникло. Значит, главное внимание надо уделять внутренним обстоятельствам. Такого рода внутренними условиями был компромисс литовцев с русскими.[1293]

А.Е. Пресняков в ряде съездов знати середины XV в. видел «предвестников» литовско-русского сейма. «Назвать их в строгом смысле слова сеймами мне мешает отсутствие данных для того, чтобы усмотреть в их составе элементы представительства земель, какое впервые встречаем в год смерти Казимира — в 1492 г.».[1294]

К проблеме «сойма» обратился в одной из своих последних работ и М.Ф. Владимирский-Буданов. По его мнению, на протяжении всего XV в. «сойма» не существовало. За сейм надо принимать такое собрание, где выступали люди не только от своей особы, но и от других, «заступали» их интересы. Те же кто участвовал в то время в собраниях, не были членами сейма, а отдельно приглашались на заседания. Такое собрание ученый считает «Посполитой Радой». Первый же сейм состоялся в 1507 г.[1295]

Как видим, для понимания вопроса о происхождении «вального сойма» большое значение приобретает проблема участия в его работе представителей шляхетства западнорусских земель, входивших в состав Великого княжества Литовского, а еще шире — проблема прав русской шляхты. Характерно, что в одном сборнике статей, посвященных В.О. Ключевскому, две статьи были связаны именно с этой проблемой. М.К. Любавский вдруг обнаружил, что его прежняя концепция не совсем верна. Дело в том, что в своем знаменитом «Литовско-Русском сейме» он считал, что II статья Городельского привился, ограничивающая участие некатолического населения в занятии урядов, со времени издания привилеев 1432 и 1434 гг. утратила свою силу. Но в начале XX столетия были напечатаны привилеи 1529, 1547, 1551 гг., о которых исследователь прежде просто не знал. И М.К. Любавский модифицировал свою концепцию. По его мнению. уния 1439 г. была настроена примирительно в отношении к православным. Вот почему привилеи 1492 и 1506 гг. не содержат никаких ограничений. Эта тенденция вновь проявилась после прекращения борьбы с Москвой и после того, как выяснилось окончательно, что уния западнорусской православной церкви с римской не осуществилась.[1296]