Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

Мы довольно подробно остановились на работе, которая и хронологически и территориально захватывает нашу тематику лишь частично, так как ее значение очень велико, поскольку она носит характер «государственного заказа», претендует на то, чтобы «подвести итог» и дать незыблемые решения тех или иных проблем. Работа полезна значительным материалом источников и историографии, но, содержа заранее заданную схему, она устарела во многом больше, чем исторические труды второй половины прошлого века.

Тем не менее в области изучения литовско-русской истории тема была на долгое время «закрыта». Выводы В.Т. Пашуто уточнялись и развивались. Историки занимались более поздним периодом, делая лишь некоторые экскурсы в XIV–XV вв. Данная тематика была отдана на откуп «общим» изданиям, но слишком общим, чтобы внести что-либо новое в изучение темы. Это нашло отражение и в общественном сознании. В отличие от дореволюционного периода читающая публика ныне имеет весьма смутное представление о том, что такое Великое княжество Литовское и какую роль в нем играли древнерусские земли.

В 1987 г. увидела свет книга Ф.М. Шабульдо. Автор поставил перед собой задачу исследовать древнейшую Киевскую и Волынскую земли, а также формировавшиеся в рассматриваемое время Подольскую и Черниговскую. Представляет определенный интерес первая глава исследования, в которой изучается присоединение юго-западных земель к Великому княжеству Литовскому. Что же касается «основных черт общественно-политического устройства земель», то эта глава вносит мало нового в изучение темы. Причина не только в приверженности автора к отжившим уже стереотипам, но и в том, что он ограничил себя очень узкими хронологическими и территориальными рамками, что не позволило заметить эволюцию социально-политического устройства русских земель Великого княжества.[109]

В общем, в 1982 г. А.Л. Хорошкевич имела все основания сказать, что в сферу монографического исследования до сих пор не попала история западных и юго-западных земель Древнерусского государства на протяжении XIV — начала XVI в.[110] Сама же А.Л. Хорошкевич больше всех сделала для изучения этой темы. По разным изданиям и архивам она выявила и опубликовала материал по истории Полоцкой земли, составивший несколько выпусков «Полоцких грамот», — весьма интересного и полезного источника для изучения земель Великого княжества Литовского. На основе этого материала еще в 1974 г. она защитила докторскую диссертацию о социально-экономической истории Северной Белоруссии в XV в., где, помимо изучения экономического развития Полоцкой земли, большое внимание уделялось и сословной структуре этой одной из крупнейших земель в составе Великого княжества Литовского. Она же написала раздел в монографии об исторических судьбах русских земель после татаро-монгольского нашествия. В этом разделе специальная глава посвящена сословиям и повинностям. А.Л. Хорошкевич предприняла попытку реконструкции сословного строя русских земель, изучила основные повинности их жителей. Наблюдения А.Л. Хорошкевич привлекают внимание постоянными обращениями к Московской Руси. Однако в меньшей степени это относится к установлению связи с предшествующим периодом.[111] Так, в этой же главе имеется высказывание об общине: «Долго сохранялся общественный институт, сложившийся несколькими веками раньше — община»,[112] но с какими общинными формами древнерусского периода связана западнорусская община, исследовательница не уточняет.

А.Л. Хорошкевич отмечает, что в изучаемое время «формы классовой борьбы сельского населения были очень близки в различных древнерусских землях»,[113] однако саму эволюцию форм социальной борьбы не прослеживает. Вполне справедливой представляется мысль о том, что на территории Украины и Белоруссии действующим оставалось право древнерусского времени.[114] Однако развитие хотя бы основных моментов права осталось за рамками работы.

В разделе, посвященном политическому строю, содержится много интересных и верных, с нашей точки зрения, мыслей. В целом же, отмечая несомненные достоинства работы А.Л. Хорошкевич, нельзя не обратить внимание и на отсутствие динамики в изображении социальных процессов.