Русский

Мне еще этих проблем не хватало! Пока в скоростном режиме чистила зубы, думала о том, что права все же была Василиса, когда говорила, что утро вечера мудренее (у кого как, а мои родители заставляли дочь читать старые сказки). Сегодня все действительно не кажется таким уж мрачным. Я цела. Он меня не обидел. А все остальное… Просто секс. Наверное, все чувствуют то же самое, занимаясь им. Просто для меня это первые разы. К тому же не по любви, а из ненависти. Самое главное, что я через все это прошла. Истеричка мелкая. Надо же было такое самой себе устроить! Навыдумывала черт знает что. Место уступить…

Нанося прозрачный блеск на губы, окончательно задавила в себе любые порывы забыть и простить. В душе я добрая. Очень добрая. Однако снаружи все это добро защищает сука-боец. Именно так. Он жестокий, резкий, бескомпромиссный и надерет все, что надо любому, кто только посмеет эту душу ранить.

А он ранил! Омоновец чертов! И ведь, надо же, это я знаю, что он мне не брат, поэтому сплю с ним. А он-то не знает! И позволяет себе все! Нормально? Что-то там про любовь вчера бормотал. Решил меня взять стандартными для мужиков приемчиками.

Через несколько минут, полностью готовая к труду и обороне, как ни в чем не бывало, вошла на кухню. В мои планы не входит сообщать родственникам о том, что творится в этом доме. Пока не входит. Я должна все хорошенько обдумать, переварить и тогда поставить омоновцу шах и мат!

– Доброе утро, Ольга Андреевна, – поздоровалась без тени дружелюбия или жизнерадостности. Не собираюсь играть в «мне здесь хорошо».

Женщина уже накрыла стол на этой маленькой кухне. В резной деревянной мисочке в центре стола обнаружились горячие еще блинчики, рядом в вазочках варенье, а в чашках уже разлитый, обжигающий чай. Сама женщина на удивление была в другом, достаточно модном платье. С укладкой на голове и идеальным макияжем на лице. Нифига не похожа на заботливую мамочку, бегающую за сыночком-переростком. Да и он… если уж совсем честно, не тянет на маменькиного сыночка.

– Ой! Леночка, доброе утро, детка, – женщина неожиданно бросилась ко мне, обняла и по-матерински поцеловала в щеку. – Ты уже готова? А Андрюша где?

– Не знаю, – честно ответила. – Наверное, уехал уже.

– Так, ты давай, садись, садись скорее, – она подтолкнула меня к дальнему стулу, на котором вчера восседал омоновец. – Не думаю, что уехал, скорее всего, на пробежку пошел. Сказал, что тебя отвозить будет – значит будет. Андрей очень ответственный. Он же бегает, занимается по утрам. Работа у него серьезная, – говорила, подставив мне тарелку и вилочкой подхватывая один блинчик за другим из большого блюда и перекладывая их мне, – знаешь, чуть промахнешься, где-то задержишься, не заметишь – и все это в лучшем случае закончится больницей. Андрей мне никогда не рассказывает о своих ранениях, пропадает только иногда, а потом я узнаю. От других людей. Или случайно. Он тут как-то ночевал у меня, попросила, у нас в подъезде бардак творился, соседи новые. Шумные, переехали. Так он когда вечером из ванной вышел в одном полотенце – я ахнула! Столько порезов. Несколько глубоких ран. А я врач, как-никак. Ты даже представить себе не можешь, Леночка, как я за него переживаю. Но мужчины, сорви головы, разве когда послушают женщину? Вот и дед у него точно такой же был, царствие ему небесное.

– А кто он был? – спросила, скорее из-за того, что почувствовала себя неловко, чем из-за того, что мне на самом деле было интересно.

– Андрей Иванович? Папа мой, подполковником был. Андрюшка всю жизнь на него равнялся. Теперь вот, после того, как он больше не с нами, живет в его квартире. Очень любил он его. Честный, неподкупный, всегда жертвовал своей жизнью и здоровьем ради спасения другого человека. Сейчас таких редко делают. Не скажу, чтобы совсем не производят. Андрюшка, вот, например, весь в него пошел, – женщина улыбнулась, как будто что-то вспоминая, и опустилась на стул рядом со мной, – с детства всех во дворе в ежовых рукавицах держал. Хулиганов наказывал – слабых защищал. У него поэтому и поклонниц всегда целая толпа. И друзей десятки. Настоящих друзей. И на работы интересные приглашают.

– Почему же он тогда так мало зарабатывает?

Само вырвалось. Почему-то ее выпад про поклонниц, опять задел меня сильнее, чем должен был бы. Черт же подери! Какого… я вообще беспокоюсь на эту тему?!