Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

В 1906 году Григорий прибыл на Афон и поступил в Свято-Андреевский скит, где 21 марта 1909 года был пострижен в рясофор с именем Геронтий, а 15 февраля 1912 года – в мантию с именем Харалампий. В 1913 году он был рукоположен в иеродиакона, а в 1930 году – в иеромонаха. Послушание отец Харалампий проходил переплетчиком и портным. Он так усовершенствовался в переплетном деле, что был известен по всему Афону. У него обучались переплетному делу монахи и из других обителей. Им лично были переплетены книги для Пантелеимонова монастыря, в которых были помещены фотоальбомы, составленные отцом Флегонтом (Лебедевым). Но главное, почему его все знали и любили на Афоне, – его безграничная доброта и любовь к людям.

Вот как вспоминает его в своих записках один паломник: «Появился мой старый друг и приятель отец Харалампий. Весьма характерно для афонского любвеобилия, как мы познакомились с ним. Было это в 1923 году. На Пасху этого года выбрался я на последние деньги со студенческой экскурсией на Афон. Студенческая жизнь моя протекала в великой нужде, и на Афон я прибыл в рваненьком пальтишке и стареньком костюмчике. Денег едва-едва хватило на дорогу. И вот, как сейчас помню, попали мы в книжную лавку Андреевского скита. Глаза разбежались перед множеством духовных сокровищ. Чего бы только не накупить, да вся беда – денег нет. Попалось мне жизнеописание особенно чтимого мной старца Амвросия Оптинского, и невольно потекли слезы от невозможности приобрести даже эту совсем недорогую книжку. Долго я перелистывал ее и со вздохом положил обратно на полку. Так и уехал с Афона без этой книги.

Прошло несколько недель по возвращении моем в Белград. Моему другу и однокашнику по богословскому факультету, ныне архимандриту Савве (Советову), духовнику митрополита Дионисия Варшавского, пришла посылка с Афона, и в ней „Жизнеописание старца Амвросия“ со следующей надписью: „По просьбе своего друга иеродиакона Харалампия выпросил у лавочника сию книгу и прошу передать студенту с бородкой, который так хотел и не мог ее приобрести. Иеродиакон Агафангел“. Оказывается, иеродиакон Харалампий был в это время в лавке и имел возможность наблюдать мою скорбь от невозможности приобрести книжку. Так завелось мое знакомство с этим милым и добрым монахом». [458]

Отец Харалампий был также гидом по Афону многих знаменитых гостей. Писатель Вл. Маевский называет его своим другом и спутником. [459] Он также поддерживал духовную связь со многими монахами по всему Афону, многие искали его советов и утешений. Иеродиакон Иоанникий (Погребняков), насельник келлии Белозерка, после смерти отца Харалампия напишет в своем дневнике: «Скончался в Андреевском скиту мой добрый приятель иеромонах Харалампий, а в схиме Евдоким. Добрый был для многих этот батюшка». [460]

23 сентября 1942 года отца Харалампия постригли в схиму с именем Евдоким, он в это время болел тяжелой болезнью и почти не выходил из своей кельи.

16 марта 1943 года отец Евдоким умер от водянки. Вся братия Андреевского скита и многие монахи из близлежащих келлий пришли провожать своего друга и наставника, истинного христианина, жизнь которого была ярким примером братской любви.

Схиархимандрит Митрофан (Щербаков)

Схиархимандрит Митрофан (в мiру Михаил Васильевич Щербаков) родился в 1874 году в Ярославской губернии.

В Свято-Андреевский скит Михаил Васильевич поступил в 1897 году, где был пострижен в мантию с именем Митрофан. В 1908 году он был рукоположен в иеродиакона, а в 1910 году – в иеромонаха. С самого начала своего подвижничества он был на послушаниях при храме: помощником ризничого, пономарем и главным ризничим. В 1911–1915 годах был настоятелем подворья скита в Санкт-Петербурге. Во время Первой мiровой войны с трудом вернулся на Афон и стал духовником братии. После кончины игумена Иеронима он был избран братией игуменом скита. С 22 января 1920 года Константинопольским Патриархом он был утвержден в этой должности с возведением в сан архимандрита. Вскоре после этого он был пострижен в схиму с тем же именем.

Отца Митрофана, наряду с игуменом Руссика отцом Мисаилом (Сапегиным), называли столпом русского монашества на Афоне. За скромность и кротость он заслужил любовь и уважение всех насельников Афона. Вот как его описывает писатель Вл. Маевский: «Этот спокойный и вдумчивый инок с лицом аскета сразу произвел на меня неизгладимое впечатление как всем своим внешним видом, так и глубоким внутренним содержанием, обнаруженным почти с первых же фраз нашей первой беседы.