Русский Афонский отечник ХІХ-ХХ веков

В другое время, когда раскапывали источник, чтобы найти воду, он вместе с братией и рабочими копал землю и переносил камни. Работа эта продолжалась до двух месяцев. В это время в скит прибыл один нищий странник, чтобы попросить милостыню. Привратник на вопрос об игумене отвечал ему, что игумен на работе, и затем отвел странника на то место, где продолжалась работа, и показал ему старца. Бедняк, видя отца Паисия в старом рваном подряснике, измазанном грязью, оскорбился на привратника, но, не умея возможности объясниться по-русски, подумал, что указанный ему человек такой же проситель милостыни, как и он, и отведен на работу. Поэтому он и сам принялся работать с прочими. Нося же на носилках землю с одним братом, он просил его показать ему игумена. Тот указал на отца Паисия. Грек подумал, что и этот брат издевается над ним, потому что ни один брат не был одет проще отца игумена. И так нищий, оставаясь в недоумении, работал до самого обеда. В трапезной, видя отца Паисия, сидящего на первом месте, одетого во всей монашеской одежде, он все еще не верил, этот ли был на работе в рубище. Но когда подошел к нему после трапезы с прошением о подаче милостыни, то увидел под рясой тот же ветхий подрясник, из кармана которого отец Паисий вынул серебренник и подал ему. Тогда он крайне удивился смирению и простоте настоятеля.

3 августа 1868 года отец Паисий был возведен в сан архимандрита, что было признанием его несомненных заслуг как настоятеля и духовного отца. Он имел многие дарования от Бога, был смиренномудр, называя себя незнающим и неопытным, и в трудных обстоятельствах, не полагаясь на свое рассуждение, хотя и богат был им, всегда прибегал к совету опытных своих друзей – сомолитвенников, особенно духовника Руссика отца Иеронима. И в этом он находил для себя большую духовную помощь и утешение.

Посетив однажды отца Иеронима, отец Паисий на вопрос, отчего он давно уже не посещал его, ответил: «Пред этим временем были у меня большие скорби, и я чувствовал большую нужду в советах, но отлучиться из обители было невозможно. Обстоятельства мои были тяжелы до крайности, на меня напала боязнь. В этом состоянии, придя в церковь, я стал пред иконой Божией Матери и начал просить Ее о помощи, и услышал от нее голос: „Не бойся, Я ношу Носящего вся“».

Это было за год до кончины его. Незадолго до смерти отец Паисий в последний раз посетил Руссик, присутствовал и при освящении в старом Руссике церкви на Пирге во имя преподобного Саввы, епископа Сербского, и при закладке собора святого великомученика Пантелеимона, причем сам положил в его основание камень. Из Руссика он отправился на Крумицу, где провел в безмолвной пустыне две недели и, как сам выразился, вполне насладился и утешился безмолвием пустынным, служив там неоднократно. Возвратившись с Крумицы в Руссик еще на один день, он разделил с братией Руссика празднование дня Ангела отца Иеронима и на другой день, собравшись домой рано утром, говорил: «Простите, уже более, кажется, не увидят очи мои Руссика». Так и случилось. Он от болезни слег и последние полгода уже не выходил из кельи. Посетивший его в последние дни его жизни отец Иероним спросил его, исполняет ли он дневную службу у себя в келье. Старец в ответ сказал: «Нет. С начала болезни я это делал, потом отяготился и в безмолвии, когда вся братия удаляется в церковь, держу молитву Иисусову. Теперь же, когда более ослабел, чаще всего повторяю молитву святого Евстратия (читаемую ежедневно на субботней полунощнице): „Величая величаю Тя, Господи...“ и проч. Она меня умиляет». И сказав это, он прочитал эту молитву с большой выразительностью и умилением до конца, а затем «Богородице Дево радуйся».

Преставился отец Паисий 5 сентября 1871 года. Перед смертью его причастили. Перед причастием он молился прерывающимся голосом словами: «Верую, Господи и исповедую! Сподоби мя, Господи, неосужденно причаститься... Помяни мя, Господи». После причастия Святых Таин, несмотря на физические боли, он успокоился. Стон его был трогательным, смешанным с молитвой, произносимым слабым и мало внятным голосом: «Господи Иисусе, Пресвятая Богородице...» Потом он поднял руки как на молитве и опустил их на грудь крестообразно. С тем и дыхание его прекратилось. Глаза и уста его были сомкнуты, и на устах показалась улыбка.

Иеросхимонах Гавриил (Чедаев)

Иеросхимонах Гавриил [467] (в мiру Георгий Никитич Чедаев) был уроженцем Тульской губернии. До прихода на Афон он был насельником Киево-Печерской Лавры, где был пострижен в мантию с именем Гервасий и там же был рукоположен в иеромонаха. Он состоял духовником киевского митрополита Арсения и пользовался известностью благочестивейшего подвижника, любившего безмолвие и уединение. Очевидно, это стремление к тихой уединенной жизни и достижению полного безмолвия привело его на Святую Гору, где очень скоро все узнали о его подвижнической жизни и полюбили.